объектами." И нередко ретрофлектор живет в соответствии как раз со фрейдовскими 
представлениями, или с какими-то другими представлениями о структуре психики и 
"я". Например, существует представление о том, что у человека есть творческое 
начало, а есть начало пассивное, которое склонно жить инертно, по устойчивым 
привычкам, – и эти два начала друг другу противостоят; в астрологии им 
соответствуют Солнце и Луна. 
 
Терапия. Какова же цель терапии по Перлсу? "В терапии мы должны восстановить 
способности невротика к различению – например, определить вид катексиса – 
положительный или отрицательный. Мы должны помочь ему вновь определить для себя,
 что является им самим, а что нет, что способствует его развитию, а что 
препятствует. Мы должны направить его к интеграции. Мы должны помочь ему 
обрести равновесие и провести правильную границу между собой и миром." 
Так, как это написано – это сугубо директивная терапия. Другими словами, 
терапевт берет на себя роль судьи. Как и во многих других видах современной 
гуманистической психотерапии, Перлс в принципе постулирует то, что человек 
свободен, что он в принципе положителен, что ему надо помогать – но когда дело 
доходит до практики, все равно так или иначе получается, что терапевт надевает 
узду на своего клиента и, пиная его в зад, куда-то тащит. Иногда это 
высказывается прямо, как в этом абзаце, иногда это проявляется более косвенно, 
но, с моей точки зрения, практически один только Карл Роджерс действительно не 
тащил своих клиентов на поводу в рай так, как он его понимал. Но это не значит, 
что сами понятия, которые вводит Перлс, теряют свою актуальность. Что и как он 
делал – это вопрос его личной жизненной миссии, если хотите. Всегда есть люди, 
которых надо вести, и они адекватно откликаются на подходящее для них жесткое 
ведение. Например, один из методов работы, предложенный Перлсом в проективной 
ситуации, заключается в следующем. Предположим, клиент считает, что у него есть 
враг, который его ненавидит. Ему предлагается это проективное утверждение 
сформулировать обратным образом, а именно сказать: "Я ненавижу своего врага", – 
и повторять это утверждение до тех пор, пока оно не станет собственным 
внутренним убеждением. Тут, как говорится, комментарии излишни: сами понимаете, 
к чему ведет такое насилие над психикой. 
Я еще буду рассказывать о разных средствах и приемах, которые психотерапевты 
явно или неявно используют в своей практике для того, чтобы добиться результата.
 Но важно понимать, что многие терапевты в своей практике в известной степени 
занимаются самообманом: им кажется, что они используют одни инструменты, а 
фактически они используют другие. И, в частности, уйти от соблазна прямо 
манипулировать клиентом чрезвычайно сложно, и недостаточно одной декларации, 
что терапевт этого не будет делать. Ему необходимо отследить и преодолеть 
внутри себя механизмы властвования, заменив их чем-то еще. Однако это нелегко, 
потому что клиент, приходящий к психотерапевту, очень непрост. Здесь я 
процитирую Перлса, который делится впечатлениями от опыта нескольких 
десятилетий активной психотерапевтической работы: "Невротик приходит не с 
пустыми руками. Он приходит фрустрированный (фрустрация – это разочарование, 
огорчение или другое тяжелое психическое состояние, связанное с тем, что у 
человека провалились его планы, лопнули надежды и т. п. – А. П.), но приносит с 
собой средства манипуляции и способы такого использования своего окружения, 
чтобы люди делали за него его работу." Не обязательно работу, но тяжелую для 
окружающих людей реальность невротик создает и поддерживает. И это значит, у 
него есть мощные инструменты – и магические, и психологические, и другие, 
необходимые для того, чтобы эту ситуацию удерживать, и он постоянно 
манипулирует окружающими – иногда довольно тонко и эффективно. В частности, он 
встраивает психотерапевта в свой собственный жизненный сюжет. "И не нужно 
обманывать себя, – пишет Перлс, – что его способы манипуляции не умны. Невротик 
– не дурак, он должен быть достаточно проницательным и искусным, чтобы выжить, 
поскольку он в значительной степени лишен средства, обеспечивающего выживание, 
то есть способности опираться на себя." 
Я, однако, не согласен с последними словами: никто не может опираться только на 
себя. Вопрос, на мой взгляд, следует ставить так: мы должны опираться на 
окружающих приемлемым для них способом. Невротик мог бы это делать, но по 
каким-то причинам не делает. "Мы признаем ум политиков, выбирающих оппозицию, 
но невротик, нечувствительный ко всему окружающему, не замечающий того, чего он 
не хочет замечать, тоже хитер. Плаксивая женщина, которая выманивает поддержку 
у мужа, детей и знакомых, не менее хитроумна, чем ловкая красотка, выманивающая 
бриллианты и меха у сахарного папаши. Проблема невротика состоит не в том, что 
он не умеет манипулировать, а в том, что его манипуляции направлены на 
поддержание уровня его неполноценности, а не на освобождение от нее." 
И чем же занимается гештальт-терапия? Она отучает невротика от этой хитрости, 
она дает ему осознать ту силу, которая у него уже есть, и направляет эту силу 
более конструктивным для человека образом. 
Перлс дает описание методического принципа работы с пациентами так: "Невротик, 
отделяет ли он себя от себя самого посредством проекции, интроекции или 
ретрофлексии, находится в положении, когда отказавшись от ответственности, он 
одновременно отказывается от своей способности отвечать и за судьбу выбора. 
Ответственность терапевта состоит в том, чтобы не оставить без ответа любое 
утверждение или поведение пациента, которое не представляет его самости, 
которое свидетельствует об отсутствии у него ответственности за себя. Это 
означает, что терапевт должен иметь дело с каждым невротическим механизмом, как 
только тот проявляется. Каждый из этих невротических механизмов должен быть 
интегрирован пациентом и трансформирован в выражение самости так, чтобы пациент