теле появляется интроект. Интроекты – это "непереваренные" как пишет Перлс, 
установки, способы действия, чувства, оценки и другие психические элементы. 
Опасность интроекции двояка. Во-первых, интроектор не развивает свою 
собственную личность. Это человек, который берет какие-то чужие кусочки, их 
поверхностно усваивает и выдает за свои, хотя своими они реально не являются. И 
во-вторых, интроекция способствует дезынтеграции личности. Понятно, что если у 
вас в животе лежат куски непереваренной пищи, то, когда вы попробуете прыгать, 
эти куски будут болезненно отзываться в вашем животе. 
Итак, интроекция – это невротический механизм, посредством которого мы 
принимаем в себя нормы, установки, способы действия и образы, которые в 
действительности не становятся нашими собственными. При интроекции, пишет Перлс,
 мы сдвигаем границу между собой и остальным миром далеко во внутрь себя. Когда 
интроектор говорит :"Я думаю", – он обычно имеет в виду: "они думают". 
Представим себе увлекающегося человека, который много обещает и мало делает, но 
при этом в каждый момент совершенно искренен: он увлекается своими планами и 
верит, что исполнит свои обещания. Вы скажете, что он – инфантильная личность. 
Правильно, но какой психологический момент тут работает? Интроекция. Ситуация 
предлагает ему проект, который ему нравится. Он сейчас ему нравится. Ему 
кажется, что это его проект, причем до такой степени, что уже каждая клеточка 
его психического тела этим проектом прониклась. И тогда он начинает строить 
планы, давать обещания, связанные с этим проектом, потому что если этот проект 
вошел в его психику, стал ее частью, то ему будет плохо, если он этот проект не 
реализует – фактически это становится его потребностью. В каком же случае 
человек срывает эти свои планы и обещания? Очень просто – когда этот проект на 
самом деле фигурирует в психике человека в виде проглоченного куска, но он еще 
не ассимилирован – тогда через некоторое время человек без особого вреда для 
себя его из своей психики исторгает, и как бы забывает про то, что он собирался 
делать. 
Таким образом, у интроектора многое на короткое время становится частью психики,
 и с большой легкостью оттуда уходит. Он похож на младенца, который, пососав 
материнскую грудь, вскоре с легкостью отдает излишки молочка обратно. И здесь 
дело не только в том, что у человека не интегрируется личность. Он психически 
устроен таким образом, что у него очень сильно растянут первичный вход в 
психику – своего рода психический желудок: он многое может захватить, но далеко 
не все усваивает, с легкостью извергая свое содержимое обратно. Это – 
определенный склад психики. И требовать от такого человека выполнения всех его 
обещаний – значит идти поперек его психического устройства, и психотерапевт 
такие вещи должен понимать. 
Вот, например, тема мужа, который бегает за каждой юбкой, и жена приходит 
жаловаться на него психотерапевту или астрологу. Говоря на языке Перлса, это 
мужчина, который с легкостью интроецирует женские фигуры, попадающиеся на его 
жизненном пути. Великий русский писатель Л. Н. Толстой в своем дневнике писал: 
"Ничего в ней нет… условно поэтического и привлекательного, а неотразимо тянет… 
Зашел в деревню – девка, крестьянская кокетка, увы, заинтересовало." 
Итак, происходит интроекция, а дальше вместо ассимиляции незаметно для человека 
происходит выброс интроецированного объекта обратно. В принципе, это 
свойственно любому человеку; патологическая интроекция – это такой механизм, 
когда человек глотает ненужные ему объекты, воспринимая их как свои, но 
оказывается не в силах их исторгнуть, а, наоборот, существенные, важные для 
себя моменты, которые ему следовало бы ассимилировать, он по каким-то причинам 
не ассимилирует, а исторгает из себя. 
Проекция. Противоположный интроекции психический механизм называется проекцией, 
и он тоже чрезвычайно распространен. Проекция – это тенденция делать среду 
ответственной за то, что исходит от самого человека. Крайней формой проекции 
является паранойя, то есть хорошо организованный бред, который человек 
накладывает на окружающий его мир. Надо прямо сказать, что "бред" в психиатрии 
– понятие относительное, и в большой мере это вопрос социализации: если человек 
плохо социализирован, то про него скажут, что он несет бред, а если он хорошо 
социализирован, то скажут, что он фантазер, мечтатель, фантаст, провидец или 
создатель оригинальной философской системы. 
Итак, человек проецирует, когда он приписывает среде то, что существует лишь 
внутри него самого. Типичный пример – это человек, убежденный в том, что его 
преследуют; фактически он преследует сам себя, то есть в психике у него есть 
агент, который занимается его собственным преследованием, но он представляет 
себе, что этот агент находится где-то снаружи. Другими словами, вместо 
внутреннего врага он пытается искать внешнего, и накладывает этот образ на 
своих знакомых или незнакомых. 
Как пишет Перлс, существует и нормальная, не патологическая, проекция: например,
 писатель буквально проецирует себя в своих героев, то есть он выращивает у 
себя внутри некую субличность, некоторый человеческий образ, как бы в него 
воплощается, и потом этот образ начинает что-то говорить, как-то поступать и 
ведет интригу действия. Но при этом писатель не теряет представления о самом 
себе, то есть он понимает, что он – это одно, а его герой – это другое. 
Невротик же использует механизм проекции по отношению к себе самому: он 
отчуждает аспекты себя, которые ему не нравятся – заметьте: не интроекты, а 
грани самого себя, то есть черты своей личности – и пытается их выгнать из себя,
 представляя, что он исторгает из себя непереваренные интроекты. Он наделяет 
эти части объективным существованием и пытается сделать их ответственными за 
его трудности. Есть во мне некоторый агент, который в роли Плутона 
устанавливает некоторый закон. Вот ленив я, но не просто ленив, а есть во мне