или самобытно администрировать свою фирму, но все его внешнее творчество будет 
для него вторичным. Для него истинные цели развития носят сугубо внутренний 
характер. Они относятся только к нему самому. В этом нет ничего зазорного, я 
повторяю, это один из двух возможных путей развития. Но лучше, чтобы человек 
это понимал. Потому что зрелая личность, которая идет по пути хинаяны, бывает 
не в силах просто так или по внешнему указанию взять и вывернуться наизнанку и 
перейти на путь махаяны, когда человек реально занимается развитием и 
высветлением всего мира – или, по крайней мере, той своей окрестности, с 
которой он непосредственно взаимодействует.
       Самоидентификация. Как этот человек себя воспринимает, как он отвечает 
на вопрос, что есть его личность? Здесь самоидентификация довольно высокая. Она 
выше, чем на уровне юношеской личности, и выше, чем на уровне интегрированной 
личности. Человек вышел на дорогу, он идет! Он чувствует, что его ведет его 
внутреннее "я". Какое у него может быть ощущение, с чем он себя идентифицирует? 
С перстом Божьим, который с неба на него указал и сказал: "Вот, се – человек!"
        Он воспринимает себя как определенную элиту, как космического 
избранника. А те люди, которые находятся на уровне личности пониже – суть для 
него марионетки кармы или эгрегоров, или он может сказать про них еще более 
резкие слова. Однако совсем резких слов он не скажет, потому что человек, 
который по-настоящему высокого мнения о себе, частично распространяет свое 
самомнение и на других. Но он может видеть их как детей, а себя – как их отца 
или руководителя, будучи зрелым, состоявшимся человеческим существом.
        С чем он себя идентифицирует? Во всяком случае, не со своими ценностями.
 Он идентифицирует себя с тем, что их организует и направляет. Это некоторый 
присущий ему и только ему особый взгляд на мир, который он постепенно 
вырабатывает, это некоторый особый способ воздействия на мир, особые 
инструменты этого воздействия, особый талант, который выражается в стиле, в 
почерке, тонкостях его индивидуальности, и проявляется во всех сферах его жизни.

         Но все это звучит на буддхиальном плане, то есть не на уровне 
конкретного поведения, а на уровне глобальных программ. Человек пришел внести в 
мир свою индивидуальность, и он ее вносит, но он не может это сделать 
одномоментно. Его позиция приблизительно такая: "Я могу многое, но не сразу". 
Он знает, что если он, например, родился архитектором, он может преобразить 
свой родной город. Он создаст в нем инфраструктуру, он выстроит в нем дома и 
улицы, в общей сложности которых выразится его "я", его личность. Но она не 
выразится в одном конкретном доме: тут он еще слабоват. Она выразится лишь в 
достаточно длительной программе его деятельности.
        Но ощущение, что он есть особая личность с особой миссией, присутствует 
в нем всегда. Вообще, он человек достаточно тяжелый. Он может быть учителем, 
даже неплохим учителем, но переносить его общество сложно. Он скажет: "Я 
женился ", – примерно так же, как глава пантеона греческих богов сказал бы про 
себя: "Я, Зевс, женился". 
        И в каком бы направлении он ни двигался, он ощущает, что есть некоторая 
никому другому не присущая особенность его личности, которая отчетливо 
проявится через некоторое время, когда он, что называется, развернется. И это 
действительно так и есть. Это не самообман. Действительно, все его длительные 
программы обладают определенным общим качеством – следом его индивидуальности. 
Но они могут быть при этом совершенно разными. Глазами стороннего наблюдателя 
найти это сходство, найти тот единый почерк, который собирает вместе всю его 
судьбу, может быть достаточно трудно.
        И ему самому интересны не какие-то конкретные, локальные деяния и 
впечатления, а достаточно длительные программы, в которых успевает 
реализоваться его личность, и в которых он успевает установить свой взгляд на 
мир. Я в прошлый раз вам говорил, что личность – это, прежде всего, – 
индивидуальный взгляд на мир, то есть мировосприятие, и лишь во вторую очередь 
– мировоздействие. Так вот, индивидуальное мировосприятие этого человека 
устанавливается далеко не сразу. Сначала его нет. И только когда он некоторое 
время его формирует, он начинает чувствовать подсветку своего внутреннего "я". 
Лишь через некоторое время он чувствует, что смотрит на мир не так, как смотрят 
все остальные. Но какое-то время для раскрутки, для перехода с уровня 
каузальных, локальных впечатлений на буддхиальный сюжет ему необходимо. И тогда 
ему становится интересно: он ощущает почерк своей индивидуальности, который в 
жизни интересует его, может быть, больше всего, независимо от того, выражается 
ли этот почерк на материале его внешней или внутренней жизни.
       Самоценность зрелой личности порой доходит до мании величия. Она 
переживает свой выход на путь, и ничего важнее этого для нее нет. И ее 
переживание внутреннего "я" как мощного прожектора, который ярко освещает 
ценности, настолько сильное, что человек ничего не может этому противопоставить.
 Как говорят, что творческие люди интересуются только одним объектом, а именно: 
собой. Однако дело здесь не в творчестве, а в уровне личности. У зрелой 
личности есть очень сильный соблазн: всепоглощающий интерес к себе в любом 
длительном процессе, в котором человек принимает участие. 
        Для инфантильной личности тоже характерен всепоглощающий интерес к себе,
 но он, во-первых, поверхностен, а во-вторых, не относится к длительным 
процессам, он существует в каждый данный момент времени. И, кроме того, этот 
интерес может быть полностью экстравертирован, то есть обращен на мир: 
инфантильная личность на какой-то момент может полностью сосредоточиться на 
чисто внешнем объекте. Здесь же, у зрелой личности, все гораздо серьезнее. Она 
глубоко загружается в любой достаточно длительный процесс, в котором принимает