от данного человека в каждом конкретном случае – но эту тему я пока развивать 
не буду, а пока лишь, следуя К. Юнгу, отмечу, что самый первый взгляд дает нам 
два основных типа личности: есть люди, чья личность активно включается во 
внешних ситуациях (экстраверты), и есть люди, ощущающие личностное включение, 
преимущественно находясь в своем внутреннем мире (интроверты), и очень мало 
есть людей, которые вышли на такой уровень, что у них энергия личности равно 
интенсивно включается и во внешних, и во внутренних ситуациях. Например, если 
человек, который ощущает свое "я" в интровертивном ключе, попадает в социальную 
ситуацию, то ему, чтобы включить энергию личности, нужно хотя бы на минуточку 
уединиться и где-то в уголке побыть какое-то время, что-то внутри себя 
наработать, а потом уже нести это наружу, – а сделать так, чтобы проявление его 
личности шло в социальной ситуации спонтанно, ему очень сложно и удается редко 
и очень понемногу. Следует всегда помнить, что личность – это самое главное, 
что есть у человека, и она же – самая психологически уязвимая его часть. 
       Самоидентификация. Что означает это слово? Это ответ самого человека на 
вопрос: "Что такое "я"?" В зависимости от уровня личности бывают очень разные 
типы самоидентификации, имеющие самые разные модальности.
        Что такое "я"? Человек низкого уровня обычно идентифицируется с тем, 
чем он в данный момент является. Вот сейчас он в гневе, значит, он есть гнев. А 
в другой момент он идет в магазин, и тогда он скажет: "Я это то, что сейчас 
идет в магазин".
         Он вам дает обещание и его не выполняет. На следующий день вы с ним 
встречаетесь, говорите: "Ты же обещал! Почему ты не выполнил?" Особенно ярко 
это видно при общении с детьми. Он смотрит на вас невинными глазами и говорит: 
"Я обещал? Не помню!" Если ему напомнить хорошенько, он скажет: "Да, вроде 
что-то было." Но он скажет это таким тоном, что это не он обещал. И это надо 
глубоко понять, если вы хотите в самом деле понимать психологию своего ребенка 
(и многих взрослых, находящихся на инфантильном уровне личности, о котором я 
скоро буду рассказывать). Он сейчас не имеет никакого отношения к тому, чем он 
был вчера. Сегодня это вообще другой человек. 
        Моя старшая дочь была очень вежливая, послушная девочка – для меня, по 
крайней мере. Но время от времени, как и любой ребенок, она устраивала какие-то 
безобразия. И когда она после этого ко мне приходила, и я начинал ее ругать, 
она смотрела на меня такими глазами! Она никогда не возражала, но направляла на 
меня взор, исполненный преданности и послушания. То есть передо мной сидел 
человек, который в принципе никогда не мог ослушаться отцовской воли – это была 
бы совершенно невозможная вещь! И мне было абсолютно ясно, что она сама не 
понимает, как она десять минут назад делала то, что ей было строго настрого (и 
не один раз) запрещено делать. Передо мной сидел другой человек. И этот другой 
человек совершенно не понимал того, который совершал правонарушение, не был с 
ним никак связан и не имел к нему никакого отношения. 
        Так переживается личность на первом уровне проработки, который я назвал 
инфантильным. 
        Я думаю, что довольно часто в ситуации, когда начальник ругает 
подчиненного, а подчиненный не хочет идти на конфликт, он (подчиненный) 
предстает перед боссом именно так. Его позиция сейчас такова: я есть то, что 
есть сейчас: само послушание, сама добродетель, преданность, лучшие намерения. 
А то, что было раньше, это поступки и деяния совершенно другой личности. 
        У человека, который идентифицируется со своим текущим состоянием, нет 
такого понятия, как мучения совести. Совесть мучает по поводу того, что было 
раньше, а раньше это был не я. Это был другой человек.
        Есть самоидентификация другого рода: идентификация человека с последним 
совершенным им дурным поступком. Такой тип самоидентификации характерен для 
людей с выраженным негативным мышлением. Если ты спросишь его, что он делает, 
он обычно скажет, что переживает то, как он неудачно час назад тому-то сказал 
то-то. Он некоторое время это попереживает, потом пройдут какие-то 
положительные события, как и в жизни любого человека, где-то он улыбнется, 
где-то посмеется, но потом опять что-нибудь ляпнет, или опоздает на работу, или 
сделает еще что-то такое, что он сам считает предосудительным – и 
отождествляется с этим поступком. Если его спросить: "Кто ты?" – он ответит: "Я 
это тот, кто сегодня утром на 15 минут опоздал на работу по собственной вине!" 
– "А кто спас от разорения свою фирму месяц назад, приняв правильное и 
своевременное решение?" – "Нет, это не я, это случайность, которая на самом 
деле ко мне никакого отношения не имеет". Другими словами, самоидентификация 
этого человека привязана к его ощущению вины. Если его поведение суммировать, 
то получится такая установка: "Я – это моя вина". И это очень распространенный 
тип самоидентификации.
        Бывает и противоположная самоидентификация: "Я – это моя гордость 
собой". У этого человека его чувство "я" основано на том, что он делает что-то 
хорошее, и он этим гордится. "Вот, какую замечательную картинку я нарисовал, 
мама, посмотри!" Мама говорит: "Молодец!" Ребенок радостно убегает, через 
минуту приносит другую картинку, с маминой точки зрения, не сильно отличающуюся 
от первой, но для ребенка это другой мир: "Посмотри, какую замечательную 
картинку я нарисовал!" Это не просто ребенок хвастается. У него идет 
самоидентификация со своим свершением или положительным поступком. А мы чаще 
всего воспринимаем это как гордыню, как хвастовство, говорим, что он должен 
быть к себе более критичен. Ребенок должен быть к себе критичен, это 
естественно. Но надо еще понимать, что такими замечаниями мы нарушаем ему 
самоидентификацию.
         Когда родитель жестко говорит ребенку: "Ты плохой!" – то ребенок