людям, которые его воспринимают. Фактически переносить этого человека довольно 
трудно, но упрекнуть его в чем-то конкретно в нашей культуре иногда совершенно 
не представляется возможным. Максимум, что он может услышать: “Слушай, ну ты 
ведешь себя как-то не так!” А как именно не так, партнер объяснить обычно не в 
состоянии. Например, излагая одну и ту же тему, этот человек совершенно 
немотивированным образом может менять настроение своего рассказа, из 
модальности панихиды и полного уныния моментально перескакивая в модальность 
ожидания светлого будущего и новых неожиданных источников поддержки, прыгая 
оттуда в модальность, предполагающую существование уже готового, исправно 
функционирующего механизма, когда о нем еще даже нет никакой речи, а затем 
моментально разрушая этот механизм и делая выводы о полной никчемности его 
существования. Все это производит на слушателя иногда оглушительное впечатление,
 которое никак не хочет суммироваться на уровне ментального понимания. “Так к 
чему вы все-таки клоните, где мы едем? Что у нас есть и что мы планируем? К 
каким целям мы стремимся и к каким выводам придем в результате всего этого?” 
Ответа ни на один из этих вопросов у нашего героя нет, и он и не имеет в виду, 
что они должны быть, однако он ведет себя таким образом, как будто все три фазы 
времени давно у него в кармане, и он с ловкостью фокусника вытаскивает из своих 
карманов то одну, то другую, то третью, не обращая внимания на то, как 
уродуется и искажается при этом сюжет его повествования или действия.
Типичный пример поведения на первой стадии проработки диалектического архетипа 
дает поведение энергичного до нагловатости журналиста, который берет интервью у 
знаменитости. В модальности творения идет в этом случае представление героя 
передачи, рассказ или предъявление телезрителю новых сторон жизни и 
деятельности знаменитости. В фазе осуществления идут серьезные вопросы, 
касающиеся ее работы. К фазе растворения относятся ее оценки прожитой жизни, 
отдельных жизненных сюжетов, а также оценки других людей и профессионалов. Не 
давая возможности знаменитости закончить свой ответ в той или иной модальности, 
журналист ее перебивает и, в соответствии со своим планом интервью, задает 
вопрос в другой модальности, затем в третьей, затем снова в первой, в 
результате чего знаменитость начинает хлопать глазами, несколько раздражается и 
все происходящее начинает ей напоминать действие на арене цирка, и то же 
впечатление складывается и у телезрителей.
Стадия 2. Идентификация. На этой фазе человек начинает отдавать себе отчет, что 
существуют три фазы времени - творение, осуществление и растворение. Он, 
естественно, называет их какими-то своими словами и выбирает себе любимую, 
которую сознательно или бессознательно стремится использовать во всех случаях 
жизни. К остальным он относится скептически, и в какой бы модальности ни 
выступал собеседник, отвечает, как правило, в любимой. При этом он осознает (в 
некоторых случаях) свою инертность и некомплементарность, но обычно винит в ней 
окружающих, а не себя. Другими словами, этот человек понимает, что бывают, 
например, такие обстоятельства, когда критика неуместна, то есть он ощущает 
фазу творения как некоторое особое состояние психики или природы, когда можно 
собирать и не отдавать и не накапливать про запас, а просто играть, не неся за 
это ответственности. Но если эта модальность не является его любимой, то он 
будет рассматривать ее, во-первых, как быстро проходящую, во-вторых, несолидную,
 а в третьих, предназначенную исключительно для следующей фазы, фазы 
осуществления, если он на ней фиксирован. Если же он фиксирован на фазе 
растворения, то он будет воспринимать и фазу творения, и фазу осуществления как 
подготовительные для самой основной, самой интересной и содержательной фазы 
растворения, и с ее позиций рассматривать все, что происходит, осознавая порой 
некоторую свою неадекватность, но тем не менее не считая ее особенным грехом. 
Для этой фазы характерно снисходительное или пренебрежительное отношение к 
фазам, отличным от той, на которой он фиксирован, хотя его оценки будут 
различными в зависимости от того, с позиции какой именно фазы он рассматривает 
остальные. Например, фаза творения выглядит совершенно неубедительной и 
эфемерной как с точки зрения фазы осуществления, так и с точки зрения фазы 
растворения, но их критика ее будет совершенно различной. В легкомыслии фазу 
творения упрекнут обе оставшиеся фазы, но если фаза осуществления упрекнет фазу 
творения в безответственности, чрезмерно легкомысленном отношении к тем благам, 
которыми она пользуется, и к тем обязательствам, которые она берет на себя, то 
фаза растворения упрекнет фазу творения в чрезмерной поглощенности самой собой 
и отсутствии должного внимания к тому, чем все должно заканчиваться. Фаза 
осуществления, с точки зрения фазы творения, чересчур серьезна, занудна и 
ограничена в своем восприятии действительности. Надо легче - считает фаза 
творения. Фаза растворения также считает, что фаза осуществления ограничена в 
своем восприятии, но в несколько ином аспекте - она не думает о тонкостях, о 
завершении собственных программ, а это единственное, что важно и интересно.
В общем, говоря об отношениях между архетипами, можно сказать, что для второй 
стадии характерна фиксация человека на одной из фаз и игнорирование остальных, 
даже ценой некомплементарности своего поведения и плохого взаимопонимания с 
другими людьми, и неадекватности поведения во многих ситуациях. Однако любимую 
модальность человек чувствует своей, а остальные чужими, и этим все сказано.
Стадия 3. Конкуренция. На этой стадии человек осваивает все три фазы времени, 
одни чуть лучше, другие чуть хуже, но в принципе он воспринимает их все три, и 
в случае необходимости может использовать и воспринимать каждую из них. Однако, 
фактическое использование этих фаз плохо им регулируется, то есть считая 
необходимым и желательным использовать данную фазу, он, чуть отвлекшись, 
переходит почему-то на другую, и в целом у него может возникнуть впечатление, 
что где-то у него в подсознании идет отчетливое соперничество между