окрестные горы. Он пытался всеми мерами поддерживать порядок в войске, который, 
помимо раздражения от длительных и безрезультатных походов, становился еще 
одним поводом к размолвкам между Спартаком и его командирами. К этому времени 
относится запрещение Спартаком кому бы то ни было из его армии иметь у себя 
золото и серебро.
      Смена римского главнокомандующего и оживление военных действий заставили 
Спартака отступить к самому морю. Но он не отказался от своего плана покинуть 
Италию вместе со всей армией. Только теперь вместо Галлии им была избрана 
Сицилия.
      Этому богатому острову уже приходилось дважды становиться ареной крупных 
восстаний в 132 году до н.э. и в 104 году до н.э. Расчет Спартака оказался 
верным: обстановка в провинции была самая подходящая – несколько лет подряд ее 
разорял римский наместник Гай Верес. Антиримские настроения там были велики.
      Однако снова вполне разумное намерение вождя было встречено частью 
восставших неприязненно. Урок Крикса не пошел впрок. Вскоре от основной армии 
отделился отряд в десять тысяч человек и встал отдельным лагерем. Красс напал 
на него и, уничтожив две трети, продолжал преследовать Спартака, который, 
достигнув побережья, повел переговоры с киликийскими пиратами, надеясь с их 
помощью переправиться на остров.
      Красс быстро написал письмо в Рим. Он требовал себе расширенных 
полномочий, обосновывая это опасностью новой вспышки войны и тем, что иначе не 
сможет помешать Спартаку переправиться в Сицилию. Кроме того, Красс сам 
предложил отозвать Лукулла из Фракии и Помпея из Испании.
      В конце концов Сенат согласился с предложениями Красса. Помпею и Лукуллу 
были отправлены предписания возвращаться в Италию. И вдруг ситуация сама 
изменилась в пользу Рима. Несмотря на предварительную договоренность, 
киликийские пираты почемуто не сдержали обещания, данные Спартаку. Их корабли 
внезапно ушли из пролива.
      Армии восставших, преследуемой Крассом, ничего не оставалось, как 
отступить к самой южной оконечности полуострова, к Регию. Ширина пролива между 
Италией и Сицилией здесь минимальна. Спартак, которого не так легко было 
заставить отказаться от однажды принятого решения, намеревался предпринять еще 
одну попытку добраться до Сицилии, но теперь уже своими силами. Восставшие 
пытались делать плоты из бревен и пустых бочек, связывая их ветвями, но 
внезапно налетевшая буря разметала этот импровизированный флот. Становилось 
ясно, что армии Спартака придется остаться в Италии и принять бой.
      Что касается Красса, то он к этому вовсе не стремился. Природные условия 
Регийского полуострова, узкого и вытянутого, подсказывали еще более простой 
выход из положения. Красе приказал провести через весь перешеек вал длиной 
примерно 55 километров, укрепленный рвом и палисадами. Опять, как и несколько 
лет назад, римляне надеялись, что армии восставших придется сдаться под угрозой 
голодной смерти. Оставалось только ждать.
      А тем временем в Риме бушевали страсти. Раздраженный отсутствием быстрых 
и решительных успехов в войне со Спартаком Сенат вдруг решает передать всю 
полноту власти над армией вернувшемуся из Испании Помпею. Теперь Красе должен 
был действовать стремительно, иначе вместо славы победителя он приобретет 
известность неудачника.
      Спартак, осведомленный об этом, пытался вступить с римлянами в мирные 
переговоры, в надежде, что Красс, не желая допустить участия в войне Помпея, 
проявит уступчивость. Однако римский военачальник даже не подумал отвечать на 
предложения своего противника. Спартаку ничего не оставалось, как идти на штурм 
римских укреплений. В ненастную ночь его войска, совершив стремительный бросок 
и завалив ров фашинами, опрокинули сторожевые отряды римлян и вырвались на 
свободу. Удрученный Красс бросился вслед за направлявшимся к Брундизию 
Спартаком, в войске которого один раскол следует за другим.
      Спартак внутренним чутьем ощущает, что печальный конец близок, и 
обстановка в его лагере все более накаляется. Еще один крупный отряд под 
началом Ганника и Каста отделился от основных сил. И снова он был уничтожен 
Крассом. Плутарх: «Положив на месте двенадцать тысяч триста неприятелей, он 
нашел среди них только двоих, раненных в спину, все остальные пали, оставаясь в 
строю и сражаясь против римлян».
      За Спартаком, отступавшим к Петелийским горам, следовали по пятам Квинт, 
один из легатов Красса, и квестор Скрофа. Но когда загнанный Спартак обернулся 
против римлян, они бежали без оглядки и едва спаслись, с большим трудом вынеся 
из битвы раненого квестора. Но именно этот успех и погубил Спартака, вскружив 
головы беглым рабам. Воодушевленные, они теперь и слышать не хотели об 
отступлении и не только отказывались повиноваться своим начальникам, но, 
окружив их на пути, с оружием в руках заставили вести войско назад через 
Луканию на римлян.
      Однако известие о высадке в Брундизии армии Лукулла заставляет Спартака 
отступить от побережья. И все же вождь восставших рабов понимал, что 
решительного сражения не избежать. Совершенно неизвестно, как он при этом 
оценивал свои шансы на успех даже в случае победы над армией Красса. Крассу, в 
свою очередь, было крайне необходимо как можно скорей дать Спартаку бой – в 
Риме уже принято было решение о назначении Помпея на пост главнокомандующего. 
Армия последнего ускоренным маршем двигалась к месту военных действий.
      Римляне настигли армию Спартака, когда она не успела еще отойти далеко от 
Брундизия. Плутарх: «Красс, желая возможно скорее сразиться с врагами, 
расположился рядом с ними и начал рыть ров. В то время как его люди были заняты 
этим делом, рабы тревожили их своими налетами. С той и другой стороны стали