Опасения Англии подтвердил ее специальный представитель во Франции 
генерал Эдуард Спирс, который прямо заявил, что если Гитлер захочет завладеть 
французскими кораблями, ему достаточно будет пригрозить сжечь Марсель, предать 
огню Лион или пообещать уничтожить Париж. Учитывая прошлое вероломство фюрера, 
это был веский аргумент. Доверие Черчилля к режиму Петэна было еще больше 
подорвано, когда французское правительство вернуло Германии 400 пленных 
немецких летчиков. Их возвращение должно было усилить люфтваффе в предстоящем 
сражении за Англию.
      Для Великобритании условия германофранцузского перемирия создали 
смертельную опасность. Если верить разведке, то выходило, что Гитлер должен 
начать вторжение в Англию 8 июля. До этой даты требовалось решить вопрос о 
судьбе французского флота, чтобы иметь возможность сосредоточить английские 
военные корабли в водах метрополии. Заседание британского кабинета министров, 
которое определило все, состоялось 27 июня. К этому времени часть кораблей 
французского флота находилась в портах своей страны и предпринять чтолибо 
против них было невозможно. Несколько кораблей стояли в местных портах. Их 
намеревались захватить силой, если команды судов отклонят выдвинутые условия. 
Недостроенные линейные корабли «Жан Бар» и «Ришелье» находились соответственно 
в Касабланке и Дакаре, где их караулили английские военные корабли. Особой 
проблемы они не представляли.
      Сильная французская эскадра под командованием вицеадмирала Рене Годфруа 
базировалась в Александрии и подчинялась английскому адмиралу Каннингхэму. Эти 
двое военных поддерживали дружеские отношения. Вопреки приказу Дарлана о 
перебазировании эскадры в один из портов в Тунисе Годфруа согласился на 
требование Каннингхэма не выводить свои корабли. Эскадра фактически оставалась 
в Александрии до полной победы англоамериканских экспедиционных сил в Северной 
Африке.
      Однако главной угрозой для Великобритании была небольшая военноморская 
база МерсэльКебир на побережье Алжира, западнее Орана. Здесь находилось 
сильное военноморское соединение под командованием адмирала Жансуля. Адмирал 
Паунд предупредил Черчилля, что корабли Жансуля – в германских руках или 
самостоятельно – могут вынудить Англию уйти из Средиземного моря.
      Ко 2 июля английское правительство направило адмиралу Жансулю четыре 
предложения на выбор:
      1. Увести корабли в британские порты и продолжать сражаться вместе с 
Англией.
      2. Имея на борту экипажи уменьшенного состава, направиться в один из 
английских портов, откуда воинский состав репатриируют.
      3. Направиться с экипажами уменьшенного состава в какойлибо французский 
порт в ВестИндии, где корабли переведут под охрану США до конца войны.
      4. Потопить свои корабли.
      В случае отказа Жансуля принять одно из этих предложений английскому 
военноморскому флоту приказывалось уничтожить все его корабли, особенно 
«Дюнкерк» и «Страсбург», используя все имеющиеся средства. На этом «смертельном 
ударе» Черчилль настоял вопреки позиции членов комитета начальников штабов. Они 
сомневались, что операция под кодовым названием «Катапульта» увенчается успехом.
 Черчилль же считал, что на карту поставлено «само существование Англии».
      Проведение операции «Катапульта» было поручено соединению «Эйч» («H») – 
ударной группировке, собранной в Гибралтаре. В ее состав входил новейший 
английский линкор «Худ» водоизмещением 42 000 т, два линкора «Резолюшн» и 
«Вэлиант», одиннадцать эсминцев и авианосец «Арк Ройял». Соединением командовал 
вицеадмирал Джеймс Сомервилл, получивший утром 1 июля приказ: «Быть готовым к 
«Катапульте» 3 июля».
      Конечно, мысль о том, что им надо будет открывать огонь по французским 
кораблям, привела в ужас Сомервилла и всех его старших офицеров. Адмирал заявил 
во всеуслышание, что наступательная операция со стороны Англии «немедленно 
оттолкнет всех французов, где бы они ни находились, и превратит побежденного 
союзника и активного врага». Учитывая смешанное со страхом почтение, с которым 
относились к Черчиллю в Адмиралтействе, это был весьма смелый шаг. За свои 
слова Сомервилл получил резкую отповедь.
      Так или иначе, но в полдень 2 июля соединение «Эйч» вышло из Гибралтара и 
направилось к Орану. На следующее утро Сомервилл направил к адмиралу Жансулю 
капитана Седерика Холланда на эсминце «Фоксхаунд». 50летний Холланд служил в 
Париже в качестве военноморского атташе. Он свободно говорил пофранцузски и 
был лично знаком с Жансулем. Последний был раздосадован тем, что Сомервилл не 
прибыл сам, и заявил, что слишком занят, чтобы принять Холланда. С большим 
трудом делегату все же удалось передать адмиралу английское послание с 
изложением условий. Они немедленно были переданы по радио Дарлану. А в это 
время самолеты с авианосца «Арк Ройял» сбросили магнитные мины у побережья, 
чтобы помешать французскому флоту выйти из гавани.
      Первым английскую эскадру увидел 26летний Морис Путц, который проводил 
групповые спортивные занятия за МерсэльКебиром. С высоты холма он заметил 
приближавшиеся с запада корабли и вскоре распознал знакомый силуэт «Худа», с 
которым многим из его команды доводилось участвовать в совместных патрульных 
операциях в Атлантике. Вскоре французским ВМС был отдан приказ «приготовиться к 
бою».
      Пока шла подготовка, а на самом деле просто тянулось время, на борту 
своего корабля Сомервилл разгадывал бесчисленные кроссворды, а старшие офицеры 
играли в маджонг. Около четырех часов пополудни Жансуль наконец согласился на 
встречу с Холландом. В течение полутора часов они вели переговоры в душной