должно заботиться лишь о том, чтобы вывоз товаров всегда превышал ввоз. 
Меркантилисты всегда представляли себе две страны как два враждебных лагеря: 
благоденствие одной обусловливалось разорением другой. Они были узкими 
националистами в политической экономии и естественными врагами широких 
общечеловеческих идеалов. Вообще же меркантилистов характеризуют не столько 
общие экономические идеи, цельное экономическое учение, сколько нижеследующие, 
скорее практические, стремления: 1) стремление придавать чрезмерное значение 
запасам золота и серебра; 2) стремление превозносить иностранную торговлю перед 
внутренней и обрабатывающую промышленность перед добывающею; 3) стремление 
придавать слишком большое значение густоте населения и 4) стремление к 
государственному вмешательству в торговые дела.

Меркантилизм получает широкое распространение и становится силой, начиная с XVI 
столетия. Карл V в Испании, Генрих VIII и Елизавета в Англии, Кольбер во 
Франции руководствовались в своей деятельности меркантильным учением, в 
особенности прославился в этом отношении Кольбер, именем которого иногда 
называют даже и само учение.
Вообще, меркантилизм был силен не теорией, а практикой; он представлял слишком 
ограниченное и узкое учение, чтобы теоретическая разработка его могла послужить 
поприщем для действительно гениального ума. Несравненно больший интерес имеют 
первые проблески более истинного учения, работы мыслителей и писателей, которых 
можно считать предшественниками Смита. Остановимся на них, так как они 
подготовили почву и даже посеяли многие из мыслей, давших такую превосходную 
жатву в “Исследованиях о богатстве народов”.

Новые идеи зародились первоначально в Англии и затем были перенесены во Францию,
 где они получили более систематическую обработку. Дело началось, как это 
обыкновенно бывает, с критики господствовавших воззрений в области 
экономических явлений. Первую довольно заметную брешь в меркантильном учении 
сделал
Петти
в середине XVII века. Он исходил из того положения, что “труд есть отец и 
творящее начало богатства, а земля – мать его”. Он ставит ценность в 
зависимость от количества труда, употребляемого на производство предметов, а 
всеобщим мерилом ценности считает среднее количество самой дешевой пищи, 
которая необходима для дневного пропитания человека; он высказывается против 
запрещения вывоза монеты и вообще восстает против всякого вмешательства 
правительства в промышленные дела.


Гораздо большее значение имеет сочинение
Дёдлея Порта
“Рассуждение о торговле”, вышедшее в 1691 году, то есть за 80 с лишним лет до 
появления работы Смита.


Дёдлей Норт смело порывает всякие связи с меркантилизмом, доказывает, что 
источником богатства служит человеческий труд, что прилив и отлив денег должен 
регулироваться самопроизвольно, что процент не должен быть ограничиваем законом,
 что весь свет относительно торговли составляет как бы одну нацию, что нельзя 
людей принуждать к деятельности по предписанному образцу, что никакие 
правительственные законы не могут определять цен в торговле и так далее. Со 
всеми этими мыслями мы встречаемся впоследствии и у Смита. Третьим членом 
триумвирата известных британских мужей, подкапывавшихся под меркантильную 
систему и положивших основание новой теории, был знаменитый
Локк.
Он сильно грешит против основания зарождавшегося нового учения; но не своими 
писаниями по экономическим вопросам он содействовал разрушению меркантильной 
системы и развитию нового направления в изучении экономических явлений, а 
своими политическими и философскими произведениями, в которых он боролся со 
средневековым мировоззрением, восставал против абсолютизма и произвола, 
прокладывал новые пути в изучении общественных философских и психологических 
вопросов и устанавливал новые точки зрения. Свет мысли, зажженный им вверху, 
должен был неизбежно распространиться на все области, расположенные ниже. 
Экономические исследования в трудах Локка приводятся в связь с общей системой 
критической философии, и если сам Локк не воспользовался всеми выгодами нового 
положения, то этим не преминули воспользоваться последующие мыслители. После 
Локка почти до середины XVIII столетия в экономической литературе 
обнаруживается застой, не появляется ничего важного. Таким образом, мы 
переходим ко времени Смита. Из его современников заслуживает особенного 
внимания с нашей стороны
Давид Юм.
Он был лет на десять старше Смита и стал писать намного раньше последнего. Юм 
отвергает меркантильное учение, будто деньги – богатство, и признает подлинной 
силой и богатством народа его труд. Правительство должно заботиться о народе и 
промышленности, но ему совершенно незачем вмешиваться в обращение монеты. 
Процент также зависит не от количества денег, а от состояния промышленности, 
ремесел и торговли; он может служить барометром положения народа: низкий размер 
его показывает цветущее состояние общества. При обсуждении торговых вопросов Юм 
доказывает, что отдельные нации вовсе не враги, а сообщники в общем деле обмена.