работу Матери, ты вновь обретешь сокровище». Это был один из немногих случаев, 
когда Рамакришна давал ясно понять, что он предопределил Нарену миссию учить в 
миру.
     15 августа 1886 года Рамакришна произнес имя Кали чистым звенящим голосом 
и перешел в конечное самадхи. В полдень следующего дня доктор объявил о его 
кончине.
     Юноши чувствовали, что должны держаться вместе, и один из почитателей 
нашел для них дом в Баранагоре, примерно на полпути между Калькуттой и 
Дакшинешваром, который они могли использовать как монастырь. Это был старый 
обветшалый дом, под полом которого жили кобры. Его можно было арендовать дешево,
 потому что предполагалось, что в нем водятся привидения. Там на алтаре они 
установили урну с прахом Рамакришны и поклонялись ему каждый день. 
Вдохновляемые Нареном, они решили отречься от мира и позднее приняли монашеский 
обет, как предписывалось традицией.
     Их было только пятнадцать. У них почти не было денег и было всего 
несколько друзей. Иногда они обходились вообще без еды, а временами жили только 
на вареном рисе, соли и горьких травах. У каждого из них было только по две 
набедренные повязки. Впрочем, совместно они владели одним комплектом одежды – 
его надевал тот, кому нужно было выйти в город. Спали они на полу, на 
соломенных рогожах. И все же они непрестанно шутили и смеялись, пели гимны и 
устраивали жаркие философские дискуссии, и молчали только тогда, когда 
медитировали. Они все время чувствовали присутствие Рамакришны, но относились к 
нему отнюдь не с благоговением и печалью, а подчас даже шутили над ним. Один 
посетитель рассказывал, как Нарен копировал Рамакришну, входящего в экстаз, а 
все остальные хохотали до упаду.
     Но постепенно юношей стало все больше тянуть к жизни странствующих монахов.
 С посохом и чашей для подаяния они обошли всю Индию, посещая храмы и места 
паломничества, проповедуя, прося милостыню, целые месяцы медитируя в уединенных 
хижинах. Иногда их принимали раджи или богатые почитатели; намного чаще они 
разделяли пищу бедняков.
     Этот опыт был особенно ценным для Нарена. В течение 1890–1893 годов он 
обрел непосредственное знание о голоде, бедности, благородстве Индии, а также и 
духовную мудрость, с которой ему предстояло отправиться на Запад. Путешествуя 
по стране, он достиг мыса Коморин, и там ему было видение. Он увидел, что Индия 
имеет свою миссию в современном мире как сила для духовного возрождения; он 
также видел, что эта сила не может быть действенной, пока социальные условия 
Индии не будут радикально улучшены. Необходимо найти средства для школ и 
больниц, необходимо собрать и организовать тысячи учителей, врачей и работников.
 Именно тогда он и решил отправиться в Соединенные Штаты в поисках помощи. И 
это решение позднее реализовалось – когда Рамнада посоветовал ему отправиться 
на только что объявленный Конгресс религий в Чикаго. Таким образом, конкретная 
возможность совпала с намерениями Нарена. В конце мая 1893 года он отплыл из 
Бомбея через Гонконг и Японию в Ванкувер, а оттуда отправился поездом в Чикаго.
     После закрытия Конгресса религий Вивекананда почти два полных года читал 
лекции на востоке и в центральной части Соединенных Штатов, выступая, в 
основном, в Чикаго, Детройте, Бостоне и Нью-Йорке. К весне 1895 года он был 
совершенно измотан и здоровье его пошатнулось, но, по своему обыкновению, он не 
придавал этому значения. «Вы когда-нибудь бываете серьезным, Свамиджи?» – 
как-то спросили его, возможно, с долей упрека. «О да, – ответил он, – когда у 
меня болит живот». Он видел забавную сторону даже в тех многочисленных чудаках 
и целителях, которые безжалостно докучали ему, надеясь, что отблеск его славы 
падет и на них. В своих письмах он в шутливом тоне упоминает о «секте миссис 
Верпул» и о каком-то «ментальном целителе метафизико-химико-физико-религиозного 
неизвестно чего».
     В то же время он встречался с гораздо более серьезными людьми – агностиком 
Робертом Индгерсолом, изобретателем Николой Теслой, певицей мадам Кальве – и 
произвел на них сильное впечатление. И, что самое важное, он привлек несколько 
учеников, чей интерес и энтузиазм не были временными – они были готовы 
посвятить всю свою жизнь практике его учения. В июне 1895 года Вивекананду 
вместе с двенадцатью учениками пригласили переехать в дом в Саузенд-Айленд-парк 
на реке Сент-Лоренс. Здесь почти два месяца он в непринужденной обстановке 
обучал их, как Рамакришна когда-то обучал его самого и его собратьев-учеников. 
Никто из приверженцев Вивекананды не забудет этого времени, и для него самого 
это тоже, наверняка, был самый счастливый период его первой поездки в Америку.
     В августе Вивекананда отплыл в Европу, посетил Францию и Англию и 
возвратился в Нью-Йорк в декабре. Именно тогда, по настоятельной просьбе своих 
последователей, он основал первое из обществ веданты в Америке – Нью-Йоркское 
общество веданты. В это же время он получил два предложения: возглавить кафедру 
восточной философии в Гарвардском университете и занять аналогичный пост в 
Колумбийском университете. Вивекананда отклонил оба предложения, сказав, что, 
будучи странствующим монахом, не может заниматься подобной работой. В любом 
случае, он стремился вернуться в Индию. В апреле он отплыл в Англию, что стало 
первым этапом его возвращения домой.
     Из Англии Вивекананда взял с собой двух самых преданных и энергичных 
учеников: капитана Севьера вместе с миссис Севьер, а также Дж. Дж. Гудвина, 
англичанина, с которым он впервые познакомился в Америке и который стал 
записывать его лекции и учения. Позднее за ним в Индию последовала ирландка 
Маргарет Нобль, ставшая сестрой Ниведитой и посвятившая остаток своей жизни 
образованию индийских женщин и делу независимости Индии. Все они, кроме миссис 
Севьер, жили в Индии до самой смерти.