почитают те же люди.


В сердце человечества родилась маленькая искорка любви. Она была очень мала и 
даже теперь еще невелика. Сначала она относилась к племени, обнимая почти всех 
его членов, и бог или боги, которых племя почитало, любили только это одно 
племя. Таким образом, каждый бог был богом – покровителем племени, и члены 
племени иногда считали себя потомками этого бога, подобно тому, как члены 
правящих династий в разных странах считают себя прямыми потомками богов – 
основателей династии. В древние времена были и есть даже теперь люди, 
претендующие на то, чтобы быть потомками не только этих богов, но также солнца 
и луны. В старых санскритских книгах вы можете прочесть о великих героях-царях 
из солнечной и лунной династий. Они были первыми почитателями солнца и луны и 
постепенно пришли к мысли, что сами являются потомками бога солнца, бога луны и 

т. п. Когда эти идеи начинают развиваться, появляются зародыш любви, смутная 
идея об обязанностях по отношению друг к другу, маленькая общественная 
организация, и немедленно возникают вопросы: «Как можем мы жить вместе без 
снисходительности и терпения? Как может человек жить с другим – хотя бы одним 
человеком, – не подавляя иногда своих побуждений, не останавливая себя, не 
удерживаясь от поступков, к совершению которых его побуждает ум?» Все 
общественное устройство основано на идее о сдержанности, и все мы знаем, что 
мужчины и женщины, которые не научились терпеть и уступать друг другу, ведут 
самую плачевную жизнь.
Когда зарождается этика, или, что то же, идея о сдержанности, проблеск высшей 
религии озаряет человеческий разум.
Старые боги, свирепые, дерущиеся, пьянствующие, объедающиеся, которым самое 
большое удовольствие доставляли запах жареного мяса и возлияние крепких 
напитков, – такие боги оказались несоответствующими новым эпохам. Индра, 
например, иногда так напивался, что падал на землю и начинал издавать 
нечленораздельные звуки. Такие боги не могли быть более терпимы. В обществе 
возникла мысль исследовать мотивы действий, и сами боги были призваны на допрос.

 Какое основание было у такого-то и такого-то бога сделать то или другое? И 
разумного основания не оказывалось. Поэтому люди отказались от своих богов, или,

 правильнее, выработали более высокие идеи о богах. Они собрали вместе все те 
действия и свойства богов, которые не могли гармонировать с их новым идеалом 
самообуздания, и соединили также те, которые были понятны и гармоничны, 
обозначив всю совокупность последних именем Дэва-Дэва, или Бог богов Вселенной. 

Бог, чтобы ему поклонялись, не мог быть больше только символом силы; от него 
требовалось уже нечто большее. Теперь он стал нравственным богом, любящим 
человечество и делающим ему добро. Но идея о боге все же осталась; только его 
нравственное значение, а следовательно, и могущество увеличились. На него стали 

смотреть не только как на самое могущественное существо во Вселенной, но также 
и как на самое нравственное. По мере того как понятие о богах расширялось, 
увеличивались и затруднения, которые требовалось разрешить. Если качества богов 

возрастали в арифметической прогрессии, то вопросы вырастали в геометрической. 
Трудность объяснения поведения Иеговы была очень небольшой в сравнении с 
трудностью объяснения мотивов бога Вселенной. И до настоящего дня остаются 
неразрешенным и вопросы: «Почему Всемогущий и Вселюбящий Бог, управляющий 
Вселенной, допускает в ней столько ужасающей несправедливости? Почему должно 
быть настолько больше страданий, чем счастья, и настолько больше порока, чем 
добродетели?» Мы можем закрыть глаза на эти вещи, но все же остается факт, что 
этот мир отвратителен, что в лучшем случае он не что иное, как Танталов ад. Мы 
живем здесь с сильными побуждениями к чувственным наслаждениям и еще более 
сильными мечтами о них и не имеем ничего для их удовлетворения. В нас 
поднимается волна, увлекающая против воли вперед, но, как только мы делаем шаг, 

на нас обрушивается удар. В нашем уме возникают побуждения, далеко 
превосходящие пределы наших чувственных идеалов, но, желая их осуществить, мы 
никогда не увидим их реализованными. С другой стороны, все окружающее постоянно 

подавляет нас, нанося удары, грозящие сокрушить нас, но если мы отбросим все 
идеалы и отдадимся исключительно борьбе за выживание, наше существование станет 

существованием животных, мы унизим себя и развратимся. Таким образом, ни один 
из этих путей не ведет к счастью. Несчастье – удел человека, довольствующегося 
чисто материальной жизнью, но в тысячу раз более несчастна судьба того, кто во 
имя истины и высших идеалов осмеливается выделяться из толпы и требовать 
чего-то высшего, чем чувственные удовольствия. Все это факт, и нет ему никакого 

объяснения. Но веданта указывает выход. Вы, вероятно, не забыли, что в этих 
лекциях я не раз упоминал о фактах, которые могут испугать вас; запомните же, 
продумайте и усвойте теперь то, что я сейчас скажу вам; в конце концов это 
возвысит вас и сделает способными понять истину и жить в ней.