частности такой видный историк философии, как С.Чаттерджи, сам Вивекананда в 
своих работах нередко придерживается трактовки майи именно в смысле признания 
непостоянства и изменчивости (а не нереальности) мира.
Интересно отметить в этой связи, что вместо традиционного адвайтистского 
понимания майи как того, что ни реально, ни нереально ("невыразимо"), у 
Вивекананды в более поздний период его творчества все чаще встречается 
определение майи как сочетания реального и нереального, бытия и небытия (ср. 
платоновский «мир вещей»).

Но дело не только в этой «расширительной» трактовке майи. Третье - и самое 
важное - обстоятельство, которое мы должны иметь в виду, говоря об отношении 
Вивекананды к традиционной адвайтистской майя-ваде, - это его иное по сравнению 
с Шанкарой понимание значимости действия вообще и карма-йоги в частности. Для 
Шанкары с его безоговорочным утверждением возможности освобождения лишь с 
помощью знания (и отрицанием синтеза знания и действия в этих целях) «путь 
знания» имеет безусловный приоритет на все времена. Но Вивекананда выдвигает 
карма-йогу как наиболее подходящую для своей эпохи! Хотя Вивекананда постоянно 
обращается к ведантистским понятиям, говоря о силе незнания (
авидья
), о необходимости освобождения
(мокша)
от власти этой силы, его рассуждения не сводятся лишь к 
индивидуально-психологической трактовке карма- йоги. Дело в том, что само 
понятие мокши, равно как и связанное с ним понятие
кармы
глубоко переосмысливаются им. Он выступает против фаталистической трактовки 
кармы, в особенности против признания предопределенности бедственного положения 
индийского народа. О карме Вивекананда пишет прежде всего как о законе связи не 
столько настоящего с прошлым, сколько настоящего с
будущим:
«Карма - это то, что предполагает способность и силу преобразовать сложившееся»
[14]
. Подчеркивание значимости человеческих проектов (и притом не только личных, но 
и
общественных) -
самая характерная черта понимания кармы в неоведантизме Вивекананды. Не менее 
характерные изменения претерпевает и понятие
мокши
, которое трактуется у Вивекананды не только как индивидуальное, но и как 
коллективное «освобождение», достигаемое на определенной стадии эволюции 
общества. Это позволяло Вивекананде поставить вопрос о необходимости не только 
«внутренних», но и «внешних», не только индивидуальных, но и социальных 
предпосылок осуществления намеченного им идеала. В число их было включено и 
создание минимума материальных условий, позволяющих массам избежать голода, 
нищеты и болезней и тем самым способствующих пробуждению в них духовных 
интересов. По словам Вивекананды при слишком бедственном положении «нет ни 
бхоги (удовлетворения потребностей), ни йоги. Когда кто-то насытится бхогой, 
тогда он поймет и полюбит практику йоги»
[15]
.

Но не только в своем понимании майя-вады и ее импликаций Вивекананда отходит от 
позиций жесткой ортодоксии. В ряде других случаев он также выходит за рамки 
барьеров, поставленных еще в средневековье на пути к возможным неортодоксальным 
трактовкам адвайтистских идей.
Первым (и главным) из этих барьеров было учение о Ведах как уникальном, вечном, 
безошибочном источнике познания реальности, право пользования которым жестко 
закреплено лишь за представителями высших сословий. В сущности, все основные 
аспекты этого учения оспариваются Вивеканандой.

Начать с того, что Вивекананда дает такое толкование ортодоксальному тезису о 
вечности шрути, что от первоначального смысла этого тезиса фактически ничего не 
остается. По его мнению, Веды «вечны» лишь в том смысле, что в той части их 
содержания, которая верна, изложены законы, действовавшие и до создания данного 
памятника - в этом же смысле «вечны», скажем, произведения Ньютона. Отметим, 
что речь идет лишь о части содержания ведийского канона, а отнюдь не о каноне в 
целом. Дело в том, что Веды, с точки зрения Вивекананды, отнюдь
не непогрешимы
. Он находит ряд представлений, содержащихся в Ведах и их философской части - 
Упанишадах, «грубыми» и заявляет: «Лично я приемлю в Ведах лишь то, что 
согласуется с разумом»
[16]
. Но ведь с точки зрения ортодоксии (в том числе и адвайтистской) ошибочны 
могут быть лишь интерпретации Вед, а отнюдь не они сами! Но разум играет у 
Вивекананды принципиально иную роль, чем в построениях ортодоксов. У последних 
эта роль в полном смысле слова служебная. Для Вивекананды же разум обладает 
приоритетом по сравнению с верой: «Если религия рушится, когда ее исследуют с 
помощью разума, то, значит, она всегда была бесполезным, лишенным ценности 
суеверием и чем скорее она исчезнет, тем лучше. Я полностью убежден в том, что 
абсолютное уничтожение ее в этом случае - лучшее, что может случиться»