всех [Иисус] явился и мне, как некоему извергу [родившемуся до срока]” [1 
Коринф., XV, 8], напоминая, таким образом своим слушателям о высказывании, 
обычном для назареев, которые называли евреев “недоносками или родившимися до 
срока”. Павел гордится тем, что принадлежит к ереси.216 
     Когда метафизические концепции гностиков, которые видели в Иисусе Логоса и 
помазанника, начали получать признание, то ранние христиане отделились от 
назареев, которые обвиняли Иисуса в извращении доктрин Иоанна и изменении 
крещения в Иордане [257, т. II. с. 109]. 
      “Как только”, — говорит Милман, — “оно (Евангелие) перешло границы 
Палестины, и имя “Христа” приобрело святость и почитание в восточных городах, 
он стал чем-то вроде метафизического олицетворения, тогда как религия теряла 
свой чисто нравственный склад и приняла характер спекулятивной теогонии” [422, 
с. 200]. 
     Единственным наполовину подлинным документом, дошедшим с первоначальных 
апостолических дней до наших времен, является “Logia” Матфея. Действительная, 
подлинная доктрина осталась в руках назареев, в этом “Евангелии от Матфея”, 
содержащем тайную доктрину, “Афоризмы Иисуса”, упомянутые Папиасом. Эти 
афоризмы, несомненно, были того же рода, что и небольшие рукописи, выдаваемые 
на руки неофитам, которые являлись кандидатами на посвящение в мистериях, и в 
которых содержалась “Апоррета”, раскрытие каких-либо важных ритуалов и символов.
 Ибо зачем было Матфею прибегать к таким предосторожностям, чтобы сделать их 
“тайными”, если было бы иначе? 
     Первоначальное христианство имело свои особые рукопожатия, пароли и 
степени посвящения. Бесчисленные гностические геммы и амулеты являются вескими 
доказательствами этому Это есть целая наука символики. Каббалисты были первыми, 
украшавшими вселенского Логоса217 такими названиями как “Свет Света”, Посланец 
ЖИЗНИ и СВЕТА,218 и мы находим, что христиане in toto приняли эти выражения и 
вдобавок почти все гностические термины, например, плерома (полнота), архоны, 
эоны и т. д. Что же касается “Первородного”, Первого и “Единородного”, то они 
так же стары, как мир. Ориген показывает, что слово “Логос” существовало у 
брахманов. 
      “Брахманы говорят, что Бог есть Свет, не такой, какой мы видим, так же и 
не такой, как солнце и огонь, но у них есть Бог ЛОГОС, непроизносимый, Логос 
Гнозиса, через которого мудрые видят высочайшие ТАЙНЫ Гнозиса” [310, XXIV]. 
     “Деяния” и четвертое Евангелие кишат гностическими выражениями. 
Каббалистическое: “Первородный Бога эманировал из Высочайшего”, вместе с тем, 
что есть “Дух помазания”, и опять “они назвали его помазанником Высочайшего”,
219 — воспроизводится и по духу и но сути автором “Евангелия от Иоанна”. “То 
был истинный свет”, и “свет светил во тьме”. “И СЛОВО стало плотью”. “И от 
полноты [плеромы] его все мы приняли”, и т. д. [“Иоанн”, I, 16 и далее]. 
     Так, “Христос” и “Логос” существовали за века до христианства; Восточный 
Гнозис изучался задолго до дней Моисея, и начало их нам следует искать в 
архаических периодах первичной азиатской философии. “Второе Послание Петра” и 
отрывок “Послания Иуды”, сохранившийся в Новом Завете, своей фразеологией 
показывают, что они принадлежат к каббалистическому восточному Гнозису, так как 
они употребляют те же самые выражения что и христианские гностики, которые 
построили часть своей системы по Восточной “Каббале”. “[Они (офиты)] презирают 
начальство, дерзки, своевольны и не страшатся злословить ВЫСШИХ”, — говорит 
Петр [2 Посл. Петра, II, 10], — образец для более поздних ругателей, 
Тертуллиана и Иринея.220 “Точно так же (как в Содоме и Гоморре) эти грязные 
мечтатели оскверняют плоть, презирают ЦАРСТВО и дурно говорят о ВЛАСТЯХ”, — 
говорит Иуда, повторяя те же слова Петра, то есть выражения, освященные в 
“Каббале”. Царство есть “Империя”, десятый из каббалистических сефиротов.221 
Силы и Власти суть гении, подчиненные архангелам и ангелам “Зогара”.222 Эти 
эманации являются самой жизнью и душою “Каббалы” и Зороастризма; и сам “Талмуд” 
в его нынешнем состоянии весь заимствован из “Зенд-Авесты”. Поэтому, вследствие 
принятия взглядов Петра, Иуды и других еврейских апостолов христиане стали 
только раскольничьей сектой персов, ибо они даже не расшифровывают смысл всех 
этих Сил, как это делают истинные каббалисты. Предостережение Павла своим 
последователям против поклонения ангелам показывает, как хорошо он понял уже в 
то время опасность, заключавшуюся в заимствовании метафизической доктрины, 
философию которой могли правильно истолковать только ее ученые приверженцы, 
маги и еврейские танаимы. “Никто да не обольщает вас самовольным 
смиренномудрием и служением Ангелов, вторгаясь в то, чего не видел, безрассудно 
надмеваясь плотским свои умом” [Колоссянам, II, 18], — это высказывание, прямо 
направленное в адрес Петра и его последователей. В “Талмуде” Михаил является 
Князем Воды; он имеет семь подчиненных ему низших духов. Он покровитель и 
ангел-хранитель евреев, как об этом сообщает нам “Даниил” [V, 21], и греческие 
офиты, которые отождествляли его со своим Офиоморфосом, олицетворенным 
сотворением зависти и злобы Ильда-Баофа, Демиурга (Творца материального мира), 
и пытались доказать, что он также был Самаэль, еврейский князь злых духов или 
персидских дэвов, — естественно считались евреями кощунниками. Но разве Иисус 
когда-либо одобрял эту веру в ангелов, за исключением только намеков, что они 
являются посланцами и подчиненными Бога? И здесь происхождение позднейших 
расколов между христианскими верованиями можно непосредственно проследить до 
этих двух ранних противоположных взглядов. 
     Павел, верящий во все такие оккультные силы мира “невидимого”, но всегда 
“присутствующего”, говорит: “Вы ходили в согласии с ЭОНОМ мира сего, в согласии 
с Архоном (Ильда-Баофом, Демиургом), который властвует в воздухе”, и “мы не 
боремся против плоти и крови, но против властей, сил; властителей тьмы,