отдельное существо с вечностью, как учит Ориген, Синезий и другие христианские 
отцы и философы, и если он тот же самый и ничего больше, как метафизически 
объективная душа, то какой она может быть иной, как не вечной? И какое в таком 
случае имеет значение, ведет ли человек скотскую или чистую жизнь, если, делая 
все, что ни захотел, он никогда не потеряет своей индивидуальности? Это учение 
настолько же гибельно, как учение об искуплении чужих грехов. Если бы последняя 
догма вместе с ложной идеей, что мы все бессмертны, была бы разъяснена миру в 
ее истинном значении, то по мере ее распространения человечество улучшалось бы. 
Преступления и грех избегались бы не от страха земного наказания или смешного 
ада, но ради того, что наиболее глубоко укоренилось в нашей внутренней натуре — 
ради желания индивидуальной отдельной жизни в загробном мире, при положительном 
знании, что мы не можем завоевать этого бессмертия, если не “возьмем царствия 
небесного силою”, и при убеждении, что ни человеческие молитвы, ни кровь 
другого человека не могут спасти нас от индивидуального уничтожения после 
смерти, если мы крепко не привяжемся в течение нашей земной жизни к нашему 
собственному бессмертному духу — нашему Богу. 
     Пифагор, Платон, Тимей из Локри и вся александрийская школа учат, что душа 
происходит от Вселенской Мировой Души; а последняя, по их собственному учению, 
есть эфир, нечто настолько тонкое по своей натуре, что может быть воспринято 
только нашим внутренним зрением. Поэтому она не может быть сущностью, эссенцией 
Монас или причины, так как Anima Mundi есть только следствие, объективная 
эманация предшествующей. Оба, и человеческий дух и душа — предсуществующие. Но 
тогда как первый существует как отдельное существо, индивидуализированное, душа 
существует как предшествующая материя, не знающая, немыслящая часть разумного 
целого. Оба произошли из Вечного Океана Света; но, как выразили это теософы, 
существует как видимый, так и невидимый дух огня. Они находят разницу между 
анима грубой и анима возвышенной. Эмпедокл твердо верил, что все люди и 
животные имеют две души; у Аристотеля мы находим, что одну он называет разумной 
душой — ????, а другую — животной душой — ????. По учениям этих философов, 
разумная душа приходит извне вселенской души, а другая — изнутри. Эта 
божественная и верховная область, в которой они помещали невидимое верховное 
божество, рассматривалась ими (самим Аристотелем) как пятый элемент, чисто 
духовный и божественный, тогда как собственно Anima Mundi рассматривалась, как 
состоящая из тонкого, огненного и эфирного естества, распространенного по всей 
вселенной, короче говоря — эфира. Стоики, величайшие материалисты древности, 
исключали невидимого Бога и божественную Душу (Дух) из всякой телесной природы. 
Их нынешние комментаторы и почитатели, жадно ухватившись за эту возможность, 
построили на этом основании предположение, что стоики не верили ни в Бога, ни в 
душу. Но Эпикур, чье учение, непосредственно выступая против мнения, что 
Верховное Существо и боги участвуют в правлении миром, поместил его несравненно 
выше стоиков в атеизме и материализме и учил, тем не менее, что душа состоит из 
тонкой нежной материи, образованной из самых гладких, круглых и тончайших 
атомов, описание которых приводит нас опять к тому же возвышенному эфиру. 
Арнобий, Тертуллиан, Ириней и Ориген, несмотря на свое христианство, верили так 
же, как современный Спиноза и Гоббс, что душа телесна, хотя и очень тонкого 
естества. 
     Доктрина о возможности потери человеком души и, следовательно, и 
индивидуальности противоречит идеальным теориям и прогрессивным идеям некоторых 
спиритуалистов, хотя Сведенборг ее полностью принимает. Они никогда не примут 
каббалистической доктрины, которая учит нас, что, только соблюдая закон 
гармонии, можно обрести вечную жизнь, и что чем больше внутренний и внешний 
человек отклоняется от родника гармонии, лежащего в духе, тем труднее ему 
возвратиться на истинный путь. 
     Но в то время, как спиритуалисты и другие приверженцы христианства почти 
не имеют понятия о факте возможности смерти и уничтожения человеческой личности 
путем отделения бессмертной части души от тленной части, последователи 
Сведенборга понимают это полностью. Один из наиболее уважаемых 
священнослужителей Новой церкви, его преподобие Чонси Джайлс, доктор богословия 
из Нью-Йорка, недавно в публичной дискуссии по этому предмету выразился 
следующим образом: физическая смерть или смерть тела есть благодетельная мера в 
божественной экономии, направленная на благо человека, мера, посредством 
которой он приближается к высшим целям своего существования. Но существует 
другая смерть, которая является нарушением божественного порядка и разрушением 
всех человеческих элементов в натуре человека и всех возможностей человеческого 
счастья. Это духовная смерть, которая происходит до разложения тела. “Человек 
может обладать обширным умственным развитием и не иметь ни любви к Богу, ни 
самоотверженной любви к человеку”. Когда человек впадает в любовь к себе и к 
миру с его удовольствиями, теряя любовь к Богу и к своему ближнему, он падает 
от жизни к смерти. Высшие принципы, которые являются основными элементами его 
человечества, погибают, и он живет только на природном плане своих чувств. 
Физически он существует, духовно он мертв. По отношению ко всему, что 
принадлежит к высшей и единственной прочной фазе существования, он настолько же 
мертв, насколько мертво будет его тело ко всем радостям, чувствам и 
деятельности этого мира, когда жизнь его покинет. Эта духовная смерть 
происходит в результате неповиновения законам духовной жизни, за каковым 
неповиновением следует то же самое наказание, что и за неповиновение законам 
физического существования. Но духовно мертвые живые все еще имеют свои 
наслаждения; у них остаются их интеллектуальные силы и интенсивная деятельность.
 Все животные наслаждения к их услугам, и для множества мужчин и женщин они 
составляют высочайший идеал человеческого счастья. Неустанная погоня за