вание отдельного Я пригодится к выявлению Высшего Я, и 
что отдача ограниченного, казавшегося таким необходимым, имеет последствием 
слияние с мириадами форм, что придает
жизни такую полноту и яркость и такую "силу жизни непрестанной"*22, о какой и 
не снилось до тех пор. Таков смысл Закона Жертвы, основанный на первичной 
Жертве Логоса, той Жертве, отражением которой являются все остальные жертвы. Мы 
видели, как Иисус пожертвовал своим телом, чтобы высшая жизнь могла сойти на 
землю и воплотиться в форме, которую он так охотно отдал; мы видели, как 
благодаря этому самоотречению Он достиг полного возраста Христова для того, 
чтобы стать Охранителем Христианства и излить Свою жизнь в великую религию, 
основанную тем Могучим Существом, с которым принесенная жертва отождествила Его.
 Мы видели, как Душа Христа прошла через великие Посвящения, родилась как малое 
дитя, спустилась в реку мировых страданий, водами которой Иисус Христос был 
окрещен в свое деятельное служение, как Он преобразился на Горе, был приведен к 
завершению своей последней битвы и как восторжествовал над смертью. Теперь нам 
следует рассмотреть, в каком смысле Он является искуплением, как в Жизни Христа 
Закон Жертвы находит свое совершенное выражение. Начало того, что можно назвать 
служением Христа, выражается тем великим неослабевающим состраданием к скорбям 
мира сего, которое символизируется "вступлением в реку". С этого момента вся 
его жизнь сосредоточивается на выполнении изречения: "Он ходил, делая добрые 
дела", ибо тот, кто приносит в жертву свою отдельную жизнь, чтобы стать 
проводником божественной Жизни, не может иметь иного интереса в этом мире, 
кроме оказания помощи другим. Он научается отождествлять себя с сознанием 
окружающих его, чувствовать, как они чувствуют, думать, как они думают, 
радоваться их радостью и страдать их страданием; так вносит он в свою 
повседневную бодрствующую жизнь то чувство единства с другими, которое он 
испытывает на высших планах бытия. Он должен выработать в себе то сочувствие, 
которое вибрирует в полной гармонии с многозвучным аккордом человеческой жизни, 
он должен соединить в себе обе жизни – и человеческую, и божественную, и стать 
посредником между небом и землей. И тогда в нем проявится великая Сила, ибо Дух 
Божий пребывает на нем; и он выделится среди людей как тот, который способен 
вести младших братьев на путь истинной жизни. В его близости они почувствуют 
силу, которая исходит от него, божественная Жизнь будет ясно выражена в нем, 
облеченном доверием Господа. Голодные Души придут к нему и он напитает их 
хлебом жизни; больные грехом приблизятся к нему и он исцелит их животворящим 
словом, которое обновит их душу; слепые неведением потянутся к нему и он 
откроет их глаза светом своей мудрости. Главный признак его служения в том, что 
наиболее бедные и униженные, наиболее отчаявшиеся и обездоленные не почувствуют,
 приближаясь к нему, никакого средостения, лишь привет, а не отчуждение; ибо от 
него излучается любовь, которая все понимает и никого не отталкивает. Как бы 
низко ни стояла душа, она никогда не почувствует, что стоит ниже его; для нее 
он будет рядом с ней ступать по той же земле; и все же она будет чувствовать, 
что он исполнен какой-то неведомой поднимающей силой, влекущей вверх, и он и ее 
наполнит новой энергией и новым вдохновением. Так живет он и трудится, истинный 
Спаситель людей, пока не настанет для него время пройти новый урок: потерять на 
время ощущение той божественной Жизни, которая все более и более становится его 
собственной жизнью. Этот урок приводит к сознанию, что истинный центр 
божественной Жизни, тот центр Единого Я, который скрыто живет в каждой 
человеческой душе, находится внутри, а не вне. Ибо поистине Христос во всем и 
Бог во Христе, и потому ничто воплощенное, ничто кроме Вечного*23, и не может 
помочь ему в страшный час величайшего из всех испытаний. Человек должен познать,
 что истинное единство Отца и Сына можно найти только внутри, а не вне, а этот 
урок может быть усвоен лишь в величайшем одиночестве, когда душа чувствует себя 
покинутой Богом... Когда это испытание приближается, он взывает к своим близким,
 прося их побыть с ним, пока длится этот страшный час душевного мрака; и затем, 
покинутый всеми, не находя ни в ком сочувствия, обманутый в человеческой любви, 
он остается наедине лицом к лицу с живущим в нем божественным Духом и, чувствуя 
свое единство с Отцом, молит Отца, чтобы миновала его чаша сия. Выдержав свое
одиночество, он в состоянии преодолеть и последнее испытание, когда его 
покидает и эта невидимая поддержка, и Бог вне его исчезает и остается лишь Бог 
внутри его души. "Боже мой, Боже мой, почто Ты покинул меня?" – вырывается у 
него мучительный крик смертельного томления. Предельный мрак одиночества 
спускается над ним, и он чувствует себя покинутым на земле и на небе. А между 
тем, никогда Отец не был ближе к Сыну, чем в момент, когда Душа Христа 
чувствует себя покинутой, ибо именно тогда, когда она соприкасается с 
предельной глубиной скорби, занимается рассвет ее торжества. Ибо теперь Сын 
узнает, что он сам должен стать тем Богом, к которому он взывал и, испытав 
последнюю острую боль разлуки, он находит вечное единство, он чувствует, что 
источник жизни внутри него и – сознает себя вечным. Нельзя стать Спасителем 
мира и нельзя достигнуть полного сочувствия для человеческих страданий, пока 
душа не испытает и не победит страдание, страх и смерть без иной помощи, кроме 
помощи Бога внутри него. Не трудно переносить страдание, пока остается 
сознательная связь с высшим бытием: ибо свет свыше, пока он совсем не погас, не 
позволяет тьме одолеть нашу смертную природу, и страдание не есть страдание, 
пока оно переносится в освещающем присутствии Бога. Существует страдание, 
которое каждый Спаситель мира должен испытать – когда тьма спускается на 
человеческое сознание и ни единый луч света не пронизывает эту тьму. Он должен 
узнать всю глубину отчаяния, которое испытывает человеческая душа, когда ее со 
всех сторон окутывает беспросветный мрак и помутившееся сознание не находит ни 
единой руки, за которую оно могло бы удержаться. В эту тьму спускается каждый 
Сын Человеческий прежде, чем воскреснуть в силе и славе; это горчайшее 
испытан