"минеральной Монады", или Монады, воплощенной в минеральном царстве. 
	Начиная с этого времени, пробужденные энергии Монады начинают играть более 
активную роль в эволюции. Вызванные к деятельности, они начинают -- до 
известной степени -- искать выражения для себя и начинают производить 
определенное, организующее действие на внешние формы, в которые они заключены. 
	Когда же их деятельность начинает проявляться слишком энергично для 
минеральной оболочки, тогда наступает время для возникновения более 
пластических форм растительного царства [Духи природы выполняют этот переход из 
минерального в растительное царство в физической среде]. 
	Относительно минерального царства мы указывали на яcно выраженную наклонность 
к определенной организации формы, к проведению неизменных линий [Речь идет об 
осях роста, которые определяют форму минерала. Особенно ясно они являются в 
кристаллах], вдоль которых и происходит процесс роста. Эта наклонность 
проявляется в построении всех форм, и она-то и придает такую прекрасную 
симметрию всем естественным предметам, которая поражает нас при внимательном 
наблюдении природы. 
	В царстве растительном "монадические групповые души" подвергаются все новым 
подразделениям, и притом с растущей быстротой, вследствие увеличивающегося 
разнообразия воздействий, которым они подвергаются извне. Результатом этого 
невидимого для нас подразделения является развитие семейств, родов и видов 
растительного царства. Если какой-либо род со своей групповой душой 
подвергается резкому различию в условиях существования, т.е. если зависящие от 
нее формы находится в условиях, сильно разнящихся между собой, тогда возникает 
наклонность к разделению (дифференциации) внутри самой Монады, результатом чего 
являются новые виды, обладающие каждый своей собственной специфической 
групповой душой. Когда природа предоставляется самой себе, эти процессы 
совершаются весьма медленно, хотя "духи природы" и работают не переставая в 
направлении дифференциации видов. Когда же появляется человек и начинает 
оказывать искусственное воздействие на процессы природы и создавать культуру 
земли, вызывая деятельность одного рода сил и ограничивая другие силы, тогда 
естественная дифференциация может быть чрезвычайно ускорена, и новые виды могут 
появляться гораздо легче. Но, пока не произошло окончательного разделения 
внутри монадической групповой души, возврат к прежним условиям существования 
может сгладить появившуюся наклонность к разделению. Если же внутри Монады 
разделение окончилось, новые виды устанавливаются прочно и в свою очередь 
готовы дать новые разветвления. 
	У некоторых долговечных представителей растительного царства начинает ясно 
проявляться элемент личный -- устойчивость их организма делает возможным это 
отдаленное подготовление к индивидуальности. У дерева, живущего иногда целые 
столетия, постоянное возвращение одинаковых условий, как смена времен года, 
чередующихся из года в год и вызывающих внутренние изменения: поднятие сока, 
возникновение и опадание листьев, цветение и т.д., а с другой стороны, 
прикосновение ветра, солнечных лучей и дождя, все эти внешние влияния со своим 
чередующимся ритмом вызывают ответные вибрации внутри монадической групповой 
души. И раз это чередование условий, повторяясь постоянно, запечатлевается 
внутри Монады, появление одного условия вызывает в ней смутное ожидание и 
последующего явления, неизменно его сопровождавшего. Природа не развивает ни 
одно из своих качеств внезапно, и здесь мы видим первое очертание того явления, 
которое со временем разовьется в память и предвидение. 
	В растительном царстве появляется также и предвестник ощущения, а в высших 
представителях этого царства оно развивается до ступени, которая западными 
психологами обозначается термином "массивные ощущения", приятные и неприятные 
["Массивными ощущениями" называются те, которые испытываются всем организмом, а 
не какой-либо одной его частью преимущественно перед другой. Ощущения эти 
представляют антитезу "острым ощущениям"]. 
	Не нужно забывать, что Монада постепенно окружала себя частицами материи 
каждой космической сферы, через которую она проходила, вследствие чего она и 
может соприкасаться с вибрациями всех пройденных сфер, причем более сильные 
вибрации, которые исходят из наиболее плотных частиц материи, ощущаются всегда 
прежде других. Солнечный свет, а также и холод, вызванный его отсутствием, 
запечатлеваются под конец в сознании Монады; в астральной же ее оболочке, 
приводимой при этом в легкое колебательное состояние, возникает то слабое 
"массивное ощущение", о котором шла сейчас речь. Дождь и засуха, которые 
действуют на механическое построение формы и на ее способность передавать 
вибрации одушевляющей ее Монаде, представляют собою еще одну из тех 
"противоположных пар", воздействие которых вызывает в живом существе 
способность различать ту способность, которая представляет собою корень всех 
ощущений, а позднее и каждой мысли. Таким образом, снова и снова повторяя свои 
воплощения в растениях, монадические "групповые души" развиваются в 
растительном царстве до тех пор, пока те из них, которыми одушевлены наиболее 
совершенные представители этого царства, не подготовятся вполне для перехода в 
следующее царство природы. 
	Этот переход ведет их в царство животное, и здесь они начинают медленно 
развивать в своих физических и астральных оболочках вполне определенные личные 
качества. Животное, способное к свободному передвижению, подвергает себя 
большему разнообразию воздействий, чем растение, прикрепленное к одному месту, 
а разнообразие воздействий всегда ускоряет дифференциацию. 
	Но монадическая групповая душа, которая оживляет известное число диких 
животных одного и того же вида, хотя и получает большее разнообразие 
впечатлений, все же не может развиваться быстро ввиду того, что впечатления эти