ует никакой иной памяти, кроме вездесущего
сознания Логоса, в котором мы буквально живем, двигаемся и существуем;
и наша память заключается лишь в соприкосновении с теми частями Его
сознания, которые мы раньше разделяли.

Отсюда, согласно Пифагору, все обучение является восстановлением
в памяти, так как оно заключается в добывании из сознания Логоса и
перенесении в обособленное "Я" того, что в нашем неотъемлемом единстве
с ним вечно является нашим. На том плане, где единство побеждает
обособленность, мы разделяем с ним Его сознание нашей Вселенной; на
низших планах, где единство заслоняется обособленностью, мы закрыты
от него нашими неразвитыми оболочками. Нам мешает недостаточность их
реактивности, так как мы можем познавать планы лишь через них. Поэтому
мы не можем непосредственно улучшить нашу память; мы можем лишь
улучшить нашу общую восприимчивость и способность к воспроизведению,
делая наши тела более чувствительными, но при этом внимательно
наблюдая за тем, чтобы не выйти за предел их гибкости. Мы также можем
"обращать внимание", то есть можем направлять и концентрировать наше
сознание на той особой части сознания Логоса, на которую мы хотим
настроиться. Поэтому нам нет необходимости мучить себя вычислениями
в отношении того "сколько ангелов может разместиться на острие иглы",
как мы можем сохранить в ограниченном пространстве безграничное
число колебаний, испытанных нами в течение множества жизней; ибо все
формообразующие колебания во вселенной существуют вечно и с ходом
эволюции каждой индивидуальной единицы оказываются все более и более
доступными для нее.

   5. Воспоминание и забывание

Давайте рассмотрим это на примере события из нашей прошлой жизни.
Некоторые из обстоятельств "остаются в нашей памяти", другие
"забываются". В действительности событие существует со всеми
сопутствующими ему обстоятельствами, как "запомнившимися", так и
"забытыми", только в одном состоянии - в памяти Логоса, Вселенской
Памяти. Любой, кто способен коснуться этой памяти, может восстановить
все события также, как и мы; события, которые мы пережили, не являются
нашими, они составляют часть содержимого Его сознания; и наше чувство
собственности по отношению к ним обусловлено только тем фактом, что
мы ранее уже отвечали на них колебанием и поэтому с большей легкостью
снова отвечаем на них колебаниями, чем если бы соприкоснулись впервые.

Однако в связи с тем, что мы живем в условиях пространства и времени,
которые с каждой оболочкой меняются, то мы можем соприкоснуться с ними
различными оболочками в различные времена. Та часть сознания Логоса,
через которую мы проходим в наших физических телах, намного более
ограничена, чем та, через которую мы проходим в наших астральных и
ментальных телах, а контакты через хорошо организованное тело являются
намного более яркими, чем те, что осуществляются через менее
организованные. Кроме того, следует помнить, что ограничение сферы
контакта обусловлено только нашими оболочками; наше полное осознание
какого-либо физического, астрального, ментального или духовного
события ограничивается рамками оболочек, способных реагировать на
него. Мы чувствуем себя существующими в условиях, окружающих самую
грубую оболочку, в которой функционируем, и эти условия воздействуют
на нее "снаружи"; тогда как "помним" мы те обстоятельства, с которыми
сталкиваемся более тонкими оболочками, которые передают колебания
более плотной оболочке, воздействуя на нее "изнутри".

Проверкой на реальность, которой мы подвергаем обстоятельства
"настоящие" и "хранящиеся в памяти", является "здравый смысл". Если
другие вокруг нас видят то же, что и мы видим, слышат то же, что и мы
слышим, мы считаем эти обстоятельства объективными; если же происходит
иначе, если они не ощущают того, что ощущаем мы, то мы считаем
обстоятельства субъективными. Но этот тест на объективность является
действительным только для тех, кто активен в одинаковых оболочках;
если один человек функционирует в физическом теле, а другой -
в физическом и астральном, то вещи, объективные для человека в
астральном теле, не смогут оказать свое воздействие на человека
в физическом теле, и он объявит их субъективными галлюцинациями.
"Здравый смысл" подходит лишь для подобных тел: он дает сходные
результаты, когда все будут в физических телах, все в астральных или
все в ментальных. Ибо "здравый смысл" является всего лишь мыслеформами
Логоса на каждом уровне, обусловливающими каждое воплощенное сознание
и позволяющими ему отвечать определенными изменениями на определенные
колебания в его оболочках. Он никоим образом не ограничивается
физическим планом, но в среднем человечество на данной стадии эволюции
еще недостаточно развернуло все внутреннее сознание для того, чтобы
проявлять какой-либо "здравый смысл" на астральном или ментальном
планах. "Здравый смысл" является красноречивым свидетельством единства
наших внутренних жизней; мы видим все вещи, окружающие нас на
физическом плане, одинаково, потому что наши в виду обособленные
сознания в действительности все являются частью Един