(Бальзак — Штирлиц)
   Во время подготовки к экзаменам она (Штирлиц) в первый же день садится 
заниматься (I — ЧЛ), а у меня (Бальзак), как обычно, некоторое время уходит на 
раскачку. Через день-два я уже чувствую, что пора заниматься, и тоже сажусь за 
тетради. Поняв общую идею доказательства (I — БИ), я бросаю теорему и уже не 
вдаюсь в подробности, не хочу слишком долго над нею сидеть, оставляю это на 
потом, чтобы все скрупулезно выучить на свежую голову. Поэтому скорость моей 
подготовки к экзаменам несколько выше, чем у нее; через два-три дня я ее 
догоняю, и мы начинаем изучать один и тот же материал. Но тут неожиданно 
возникают конфликты. Уловив главную идею, я стараюсь ей ее объяснить, но она 
почему-то вдруг обижается и отворачивается от меня! После некоторого перерыва я 
робко спрашиваю, поняла ли она то-то и то-то. Она отвечает, что да, конечно, 
поняла, и пытается мне объяснить. Из ее объяснений я ничего не могу толком 
уразуметь: там нет явно выраженной идеи доказательства. Тогда я, в свою очередь,
 пытаюсь объяснить ей, в чем она испытывает принципиальные затруднения. Ничего 
из этого не выходит: она опять обижается...
   В следующем примере Штирлиц, в свою очередь, ревизует Дюма:
   (Штирлиц — Дюма)
   Мне все время хотелось выяснить психотип моей сестры, поскольку были очень 
серьезные подозрения, что наши с нею отношения в интертипном смысле слишком 
неблагоприятны. Мой психотип — Штирлиц. Как близкие родственники мы, конечно, 
очень любим друг друга, но постоянно ругаемся. Дело доходит до того, что я, 
20-летний, применяю к ней, 10-летней, физическую силу. Меня безумно выводят из 
себя ее замечания... «Да как она, козявка, смеет?» Я, конечно, высказываю ей 
все, что о ней думаю. Но с какого-то момента я понял, что как старший, я могу и 
должен что-то сделать, чтобы наши отношения изменились к лучшему.
   Я начал с определения ее психотипа. Проверив ее, я установил, что ее 
психотип — Дюма, и значит она — моя Ревизуемая! Тут я понял, в чем дело: я 
просто грубо давлю на нее своей логикой. И действительно, все наши ссоры 
происходят по одному и тому же сценарию: я делаю ей замечание, она кривляется в 
ответ, мне это не нравится, я говорю ей, что она такая-рассякая, не делает это, 
делает совсем не то... Она пытается возразить, но я уже попал в свою колею, 
меня «несет». Я растолковываю ей, почему она такая плохая, что в ней «не так», 
и в конце концов делаю вывод, что она — ну просто чудовище! В результате такого 
моего «воспитания» она плачет, а я, раздосадованный, ухожу на кухню. 
Подсознательно я чувствую, что неправ, но ничего с собой поделать не могу, 
успокаивая себя тем, что логически я все высказал достаточно обоснованно и 
справедливо.
   Надо сказать, что соционика заставила меня по-новому взглянуть на наши 
отношения. Последнее время мы почти или даже совсем не ругаемся, поскольку я 
постоянно помню, что логика — слабая сторона моей сестры и воздействовать на 
нее логическим убеждением — пустая трата моего времени и ее нервов.
   Пройдем еще чуть дальше по «кольцу ревизии» здесь уже Дюма выступает 
Ревизором (его Ревизуемый — Гамлет); автор рассказа — девушка психотипа Гексли:
   (Дюма — Гамлет)
   Мои знакомые — девушка (Дюма) и ее парень (Гамлет). Они познакомились год 
назад и, как мне кажется, могли бы быть хорошими друзьями, но этому мешает 
чрезмерная ранимость юноши-Гамлета. Моя подруга хорошо видит недостатки своего 
приятеля и нередко указывает на них, руководствуясь самыми лучшими побуждениями.
 Он же, услышав такие комментарии относительно своей особы, реагирует очень 
болезненно, выходит из себя, впадает в истерику — тут нередки хлопанья дверью и 
обидные реплики. Немного странным мне кажется то, что абсолютно идентичные 
замечания с моей стороны он воспринимает спокойно, без истерики, прислушиваясь, 
хотя порой и не вдумываясь в них.
   В то же время он очень ревниво относится к своей внешности и именно по этому 
поводу просит совета прежде всего у своей знакомой, полностью ей доверяет и 
послушно следует таким советам.
   Их конфликты часто возникают из-за того, что неуемная артистичность ее 
приятеля кажется ей надуманной и абсолютно ненужной. В его театральном 
поведении она видит излишества, пафос, искусственность. Но в тех случаях, когда 
они вместе посещают различные увеселительные вечера, его игра на публику ее 
вовсе не раздражает, кажется ей вполне естественной, однако и тут она способна 
его одернуть, указывая на то, что ему изменяет чувство меры.
   А теперь познакомимся с тем, как Гамлет сам ревизует своего знакомого 
(психотип Бальзак):
   (Гамлет — Бальзак)
   Летом я и мой приятель (Бальзак) оказались в трудовом лагере на сборе 
фруктов. Работа и одновременный отдых сблизили нас и мы подружились. Поддержкой 
наших отношений были общие интересы, связанные с компьютерами, и общая цель — 
поступление в университет. И вот цель достигнута: мы — студенты. Выяснилось, 
однако, что на компьютеры у нас времени не остается. С этого начались все наши 
беды.
   Сидим мы как то на лекции. Я на кого-то отвлекся. Чтобы наверстать упущенное,
 попросил его показать мне начало его конспекта. Он показал, но почерк у него 
неразборчив, мне нужно было время, чтобы вчитаться, я чувствовал, что начинаю 
ему мешать. Наконец, он забрал у меня свою лекцию и пообещал расшифровать ее 
позднее. Я шутя назвал его «жадиной» и попросил сделать это как можно скорее. 
На это он сухо ответил: «Моя тетрадь, как хочу, так ею и распоряжаюсь», — 
вероятно, его задели мои слова насчет его жадности. Моим ответом было: 
«Пожалуйста, это твое дело», — и тут же попросил его вернуть книгу, которую дал