Отношения по Аушре Аугустинавичуте
Отношения дуализации, или полного дополнения 
Суть дополнения. Психика во многом напоминает магнит, она дуальна, то есть 
состоит из двух индивидуальных полюсов. Только полюсы обычного магнита вместе, 
а в мире высших живых существ вторым полюсом — дуалом — является другая особь. 
У нас есть уверенность, что все парные животные имеют дополняющие психики, то 
есть являются по меньшей мере двутипными. Только их "типность", вероятно, 
определяется не в контактах с родителями, а в период спаривания. 
Жизнь человека исключительно осложняется его шестнадцатитипностью, так как 
обзавестись при этом "вторым полюсом" удается далеко не всегда. Человек без 
дополнения в лице дуала — неспокойное, духовно голодное существо, не имеющее 
представления, в чем суть его голода. Однако он определенно знает, что его "не 
понимают", но кто в этом виноват — он сам, трудное детство или общество, — он 
не знает. В таком состоянии невозможно жить в мире с миром. Нагромождаются 
всевозможные конфликты, противоречия, беспричинная агрессивность. Человек 
тянется к другим за ответом и часто еще больше запутывается в своих отношениях 
с ними. Трудно найти нужное, если не сложились благоприятные условия и 
подходящая микросреда. 
А еще разница в интеллектуальных уровнях. Не каждый может пойти тем путем, 
каким в своей личной жизни пошли Ж.-Ж. Руссо и В. Гете, чтобы обеспечить себя 
дополняющими психиками женщин из низшего сословия. Оба жили несколько вне 
общества или — "выше общества", в условиях, позволявших полностью отгородить 
семейную жизнь от света, в котором они жили и работали сами. 
Принято говорить, что обыкновенным людям жить легче, чем незаурядным. В этом, 
по-видимому, есть некоторый смысл, так как первых больше и, само собой, в 
окружении большее число интеллектуально подходящих, дополняющих дуальных психик.
 
Асимметрия психики. Психика человека асимметрична. Ни один человек не может 
быть одновременно экстравертом и интровертом, иметь развитое и индуктивное, и 
дедуктивное мышление, быть сенсорным и интуитивным, логическим и этическим. Но 
без всех этих свойств трудно обойтись даже в повседневной жизни. 
Экстратиму нужен интротим, индуктивному — дедуктивный и т. д. Отношения между 
двумя типами ИМ со всеми дополняющими свойствами мы и называем дуальными 
отношениями, отношениями дополнения, или дуализацией. Человек не только 
физиологически, но и психически парное существо, Каждому необходим кто-то 
близкий с дополняющим типом ИМ — отец, мать, брат, сестра, супруг, сослуживец. 
Индивид, выросший при психически дополняющем его родителе, отличается более 
легким нравом и более уравновешенной нервной системой, лучше социализирован. 
Другие же чувствуют себя в какой-то мере потерянными, виновными или ненужными, 
им не хватает психического иммунитета, ярче выступает агрессивность (у 
экстратимов) или конформность (у интротимов). Они чаще попадают в конфликтные 
ситуации и утопают в неврозах. 
Любая деятельность человека четырехаспектна. В ней неизменно имеется 
тактический (отношение с настоящим), стратегический (отношение с будущим), 
технический (отношение с природой) и этический (отношение с людьми) аспекты. 
Каждый из членов диады автоматически, в соответствии со структурой своего типа 
ИМ, принимает ответственность за два аспекта этой программы. Один, допустим, за 
тактический и этический, другой — за стратегический и технический. И тем самым 
совершенно снимает эту ответственность с другого. 
Как люди с дополняющими дуальными психиками воспринимают друг друга? Как 
партнера, который всегда знает, что и когда нужно делать, понимает, умеет 
поддержать, защитить, никогда не обижает и, что еще важнее, не обижается. При 
таком партнере человек более активен и более силен. Живущий без дополнения 
постоянно в любом проявлении активности как бы выходит за границы своих 
возможностей и теряет равновесие. И то, что называют отдыхом, нужно не столько 
для восстановления сил, сколько для восстановления психического (и физического) 
равновесия. 
Источником раздраженности и конфликтов между людьми в работе бывает 
столкновение в проявлении инициативы или неумение одного подхватить и 
поддержать инициативу другого. У дуалов такие конфликты невозможны. Они 
действуют слаженно и этой слаженностью активизируют друг друга. Один 
подхватывает инициативу другого для того, чтобы в нужный момент вернуть ее в 
первые руки. Попеременное изменение активности не оставляет обойденных 
вниманием звеньев в исполняемой работе и повышает результативность труда. Кроме 
того, то, что делается одним, другим воспринимается как проявление 
исключительно ценного понимания, умения, ценных и редких способностей. 
Дуалы не только не хотят, но и не могут деструктивно влиять друг на друга. У 
них нет таких информационных возможностей, не получаются перекрестные 
трансакции. Как сходятся при появлении общих интересов, так и расходятся при их 
отсутствии очень просто, без компликаций. 
Такой партнер лучше других потому, что ему не нужны уступки. Все идет как бы 
само собой. Отношения между ними могут быть серьезно-деловыми или шутливыми. 
Никогда — злобными или агрессивными. 
У каждого бывает плохое настроение, которое проявляется в какой-то ворчливости. 
Дуалов это не задевает. Ворчливость никогда не воспринимается как неприятный 
упрек. Часто именно это — форма общения, отличающаяся самой большой 
непосредственностью, с помощью которой за минимально короткое время партнеру 
передается обширная информация. Часто ворчливость — лишь обращенная к партнеру 
неосознанная просьба объяснить что-то, ему самому непонятное. На это ворчание 
никто, кроме дуала, правильно прореагировать, то есть дать нужный ответ или 
объяснение, а иногда просто промолчать, не может. 
Однако следует отметить, что в браке людей с дополняющими психиками возможны 
временные недоразумения. Это происходит с парами, которые не чувствуют своей 
собственной дуальности из-за того, что росли в семьях, где не было дополнения, 
не могут положиться на других и, кроме того, в родительской семье не научились 
программировать дуала. Интересно, что если хотя бы один из них умеет 
программировать, то второй очень быстро выучивается «принимать программу». 
Большинство людей не знает и не чувствует, что такое дуализации собственной 
психики, и потому не ищет ее. Поэтому и в период добрачной дружбы есть 
склонность искать не дуализацию и духовный комфорт, а великую, 
"самоотверженную" любовь. Многие уверены, что чувство должно сопровождаться 
духовными муками: "нет любви без страданий". Дуализация повышает самоуважение 
человека. Благодаря ей постоянно осознается собственное место в обществе. Она 
дает чувство полезности обществу через свою полезность и необходимость партнеру 
и достоверную информацию о своем месте среди других людей, с помощью которой 
можно корректировать поведение. Чем больше вокруг людей с дополняющими 
психиками, тем эти чувства сильнее. 
При чтении книг, написанных рукой дополняющего дуала, отдыхают. Такова же 
реакция на все другие формы искусства. Отдых, спокойствие, чувство полноты 
жизни. Помощь дополняющему дуалу — помощь себе, реализация своих собственных 
потребностей. Стараются не столько помочь другому, сколько реализовать себя. То,
 что эти люди отдают друг другу, им не только ничего не стоит, но является 
обязательной основой психической и физической жизнеспособности. Второй 
по-настоящему незаменим и дорог, поскольку позволяет самореализоваться. Однако 
отношения взаимопомощи образуются не между всеми дуалами. Для этого нужна 
реальная кооперация. Поэтому отношения могут быть также и отношениями полной 
индифферентности. 
Когда у людей с дополняющим типом ИМ интересы настолько противоположны, что они 
строят друг другу козни, они порывают, но не ссорятся: ссора без перекрестных 
трансакций невозможна. При изменении внешних обязательств снова кооперируются, 
словно ничего между ними не произошло.
Отношения полной противоположности и нейтрализации 
Люди успешно кооперируются лишь в том случае, когда между их кодами ИМ 
существует общность и они понимают друг Друга. При "бесконтактном" отношении 
такое понимание отсутствует. Это проявляется и как полное непонимание мотивов 
активности, и как полное непризнание методов деятельности другого. Таким людям 
трудно, почти невозможно что-то делать вместе, работать по общим планам. При 
наблюдении за ними создается впечатление, что активность человека, его энергия 
имеют волнообразную природу, что эти два индивида излучают волны, которые 
совпадают по длине, но не по фазе. Волны перекрывают друг друга, и энергия 
исчезает. Активность одного тонет в активности другого. В действительности так 
оно и получается: они мешают друг другу. Обычно деятельность другого признают 
при производстве материальных, а не духовных ценностей. 
Однако если люди это свое интеллектуальное различие познали теоретически или 
хотя бы практически, "интуитивно" и знают, что им в любом деле нужен 
кропотливый перевод с одного кода на другой, с языка одного типа ИМ на язык 
другого, то деловое сотрудничество может оказаться очень благотворным. Нам 
удалось наблюдать сотрудничество при создании новой теории между 
ИНТУИТИВНО-ЛОГИЧЕСКИМ ЭКСТРАТИМОМ и ИНТУИТИВНО-ЛОГИЧЕСКИМ ИНТРОТИМОМ. 
Несомненно, это сотрудничество было возможно лишь по той причине, что перед их 
глазами был один и тот же участок конкретной действительности. Первый, обладая 
аналитическим умом, во все углублялся способом индуктивного мышления, второй 
разрабатывал методику, размышлял, как ухватить, обобщить, синтезировать 
замеченные первым закономерности и найти способы их объективной проверки. Что 
по-настоящему объединяло этих людей, так это азарт и упрямство, с которым они 
брались за дело. 
В общении наедине могут делиться мыслями, вести мирные поверхностные, 
полушутливые разговоры, производить обмен информацией, в котором участвует лишь 
какой-то верхний слой личности. Но при этом становятся осторожными, затаиваются,
 стараются не проявлять себя. Все слабые местам исчезают автоматически вместе с 
исчезновением активности. Положение меняется с появлением третьего лица, каждый 
старается привлечь его на свою сторону. 
Иногда такие люди принадлежат к одной и той же группе, имеют общих друзей, 
уважают интеллект друг друга и даже симпатизируют друг другу (хотя бы образу 
жизни). Но даже в таком случае теряются, когда сталкиваются с мотивацией 
поведения другого. Успешность их общения во время совместных бесед может быть 
лишь показателем того, как много заученного во внешней культуре человека. Если 
раскрыть подлинный смысл их мыслей, окажется, что за одними и теми же словами 
или нормами скрывается едва ли не противоположный смысл. 
Когда это далекий, малознакомый человек, в нем, как правило, видят не столь 
неприятную, сколь загадочную натуру, которой трудно или невозможно доверять, с 
которой нельзя работать вместо. С) таком человеке никогда точно не известно, 
говорит ли он правду, лжет или шутит, издеваясь над твоей непонятливостью. Это 
неприятие одним другого ярко выступает при просмотре фильмов с актерами, 
имеющими противоположный тип ИМ. Какую бы роль актер ни исполнял, он 
воспринимается как абстракция. При просмотре снимков незнакомых людей с 
противоположным типом ИМ изображенные на них люди нередко характеризуются 
отрицательно, как неприятные, двуличные, фанатичные и т. п. 
Когда такой человек работает рядом, многое в его поведении (взаимно) 
воспринимается как хитрая, завуалированная (потому что окружающие ее не 
замечают) агрессивность или насмешка. 
Интересна реакция на книги, написанные автором с противоположным типом ИМ. Если 
это даже художественные произведения, на их содержании чаще всего трудно 
сосредоточиться. Научные и вовсе не понятны. Всегда кажется, что автор таких 
книг в большей или меньшей мере неприятно издевается над другими людьми: и над 
героями, и над читателем. Многое выглядит ложным, искусственным, даже унижающим.
 В лучшем случае писатели с противоположным типом ИМ, если даже это Бальзак, 
Золя или Мопассан, воспринимаются как представители легковесной, поверхностной 
литературы. 
Интересна еще одна сторона вопроса. Противоположность типов ИМ — это полная 
противоположность всего сознательного, противоположность сознательности 
интеллекта. Но человек — не только интеллект. Это еще и физическое существо, 
отличающееся теми или иными физическими качествами. Физическую красоту индивида 
противоположного типа «ИМ» отмечают чаще, чем кого-либо другого. Нередко в 
противоположном типе видят подчеркнутую сексуальность. Иногда в этом отрицание, 
а чаще некоторое одобрение, подобное тому, которое мы слышим при оценке 
породистых лошадей или собак. Создастся впечатление, что при противоположности 
типов ИМ, когда духовные свойства человека становятся почти неуловимыми, 
гораздо больше бросается в глаза плотская натура человека, его физическое Я. 
Но в браке с таким человеком жить почти невозможно и из-за духовной, и из-за 
чисто сексуальной несовместимости. Тип сексуальности человека определяется 
типом ИМ. 
Ласка, любовные игры — это тоже не что иное, как обмен информационными 
сигналами на уровне первой сигнальной системы. Эти сигналы или удовлетворяют 
потребности организма и способствуют налаживанию энергетического метаболизма, 
или не способствуют. Отсюда — хорошее или плохое самочувствие, 
удовлетворенность или неудовлетворенность своим физическим Я.
Отношения недостаточного дополнения
Мирные, но несколько обманчивые отношения. Такие люди довольно легко входят в 
контакт, испытывают к друг Другу симпатию, но при большем сближении, в общем 
деле оказывается, что. им сотрудничать трудновато, что они не поощряют 
активности друг друга, не способствуют ей. Все «вроде так», и вместе с тем 
что-то все время не сходится, чего-то не хватает. Отношения очень напоминают 
известный случай, когда температура зажигания выше температуры горения. Это 
воспринимается как результат эгоистического поведения второго индивида, которое 
и затрудняет продуктивное кооперирование. 
Отношения в таком случае ограничиваются трансакциями взаимодополняющего типа — 
пристройка рядом. Пристройка снизу не получается, пробы такой пристройки чаще 
всего превращаются в шутку. 
Немногим от отношения недостаточного дополнения по своей сути отличается 
отношение, которое мы называли миражным. Только миражные отношения легче. 
Второй может казаться поверхностным, легковесным, но не эгоистичным человеком.
Отношения конфликтности 
Это отношения довольно сильного притяжения и опасных конфликтов. Пока такие 
люди находятся на «безопасном расстоянии», они привлекают друг друга, восхищают 
какими-нибудь способностями, в том числе умением держаться, осанкой. Но при 
непосредственном общении из-за того, что наиболее развитая первая функция 
одного постоянно и совершенно непроизвольно наталкивается на место наименьшего 
сопротивления, то есть на третью функцию второго, они совершенно 
непреднамеренно, неожиданно для себя обижают друг друга, причем чаще всего в 
момент наибольшего сближения и доверия, когда меньше всего этого ожидают, когда 
с официального или хотя бы внутренне холодноватого тона переходят к 
задушевности, начинают позволять себе некоторую раскованность, проявляют 
чувство юмора. 
Почему так происходит? По-видимому, потому, что та информация, которая у одного 
связана с первой функцией и дается настолько легко, что над ней можно 
подшучивать, у другого связана с самой напряженной третьей функцией, а здесь уж 
не до шуток. Обижаются не только на слова. В равной мере человека могут обидеть,
 задеть, унизить улыбка, взгляд, движение, просьба о мелкой услуге или наоборот 
— предложение услуги. Все то, что для людей с дополняющим типом психики было бы 
знаком внимания, дружелюбия, людям, с конфликтными типами ИМ кажется 
сознательным унижением, признаком и доказательством неуважения и плохого 
отношения к ним или к их чувствам и поступкам. Задетый и обиженный сенсорик 
(тактик) старается прореагировать, то есть защититься тут же. Обиды интуитивных 
(стратегов) накладываются и откладываются на более далекое будущее. Как в 
первом, так и во втором случае оба участника конфликта уверены в злых помыслах 
второго, в его неуживчивом характере, злобности, умении придумывать 
издевательства. По сути дела, это перекрестная трансакция, при которой больно 
задеваются оба коммуниканта. 
Отношения между такими индивидами могут быть удовлетворительными только при 
условии эмоциональной сдержанности, при соблюдении официальности и определенной,
 немного показной, сухой приветливости, то есть на помощь приходит маска 
вежливости для соблюдения «безопасного расстояния». Это и впрямь напоминает 
правила безопасности движения на дорогах. Чем расстояние меньше, тем свободнее, 
дружелюбнее, сердечнее можно вести себя друг с другом. Однако, как только оно 
уменьшается, приходится сбавлять скорость, притормаживать. В семье эти 
отношения опасны. Супруги могут научиться так вести себя друг с другом, чтобы 
избежать встречных ударов, но при этом постоянно сдерживаются эмоции, что 
чревато соматическими и психическими нарушениями. 
Не всегда кажется, что второй обижает нарочно. Возможно мнение, что партнер — 
эгоист, что он черств, эмоционально или интеллектуально недостаточно развит, 
что ему совершенно безразличны чувства других людей. 
Пример. "Ах, какой у тебя красивый костюм, — обращается ЭТИКО-СЕНСОРНЫЙ 
ИНТРОТИМ к ИНТУИТИВНО-ЛОГИЧЕСКОМУ ЭКСТРАТИМУ — И ради кого ты его надел, ради 
Эльзы или Иоланты?" 
Дополняющий ЭТИКО-СЕНСОРНОГО ИНТРОТИМА - ЛОГИКО-ИНТУИТИВНЫЙ ЭКСТРАТИМ, который 
всегда ходит растрепанным, воспринял бы эту шутку как факт, что он достаточно 
хорошо выглядит и что в его внешности достаточно уважения к другим людям, в том 
числе и к девушкам. И никаких двусмысленностей не заметил бы. 
Совершенно иначе с ИНТУИТИВНО-ЛОГИЧЕСКИМ ЭКСТРАТИМОМ, который тоже ходит 
достаточно растрепанным, по который из-за этого постоянно переживает, ему это 
неприятно и он никогда не уверен в том, достаточно ли хорошо выглядит и не 
шокирует ли людей. Эти переживания снимают только заверения дополняющего его 
СЕНСОРНО-ЭТИЧЕСКОГО ИНТРОТИМА. Если нет дополняющего, он старается, чтобы его 
одежда была «от хорошего портного», что исключает любые сомнения по этому 
поводу. Поэтому первую часть вышеупомянутого замечания-шутки он воспримет как 
нужное ему заверение. А вот вторая его больно задевает, так как его СУПЕРЭГО 
отличается большой осторожностью в отношении манипуляции любыми одушевленными 
предметами. Одеться ради кого-то уже является элементом такой манипуляции. Он 
старается одеваться "как подобает" лишь для того, чтобы его не замечали, чтобы 
не выделяться среди других людей своей группы, а не для того, чтобы обратить на 
себя чье бы то ни было внимание. Такой намек становится ударом по месту 
наименьшего сопротивления — загадочной третьей функции. 
Попутно заметим, что ЭТИКО-СЕНСОРНЫЙ ИНТРОТИМ, когда задевают его самого, 
обвиняет задевающего в желании подчинять себе других людей и злобно отмечает, 
что в данном случае тот «не на такого напал». Это совершенно понятно, если 
вспомним значение ведущего блока данного типа ИМ. Интеллект (ЭГО) 
ЭТИКО-СЕНСОРНОГО) ИНТРОТИМА приспособлен к определенного типа власти над людьми,
 и сам подчиняться другим он и не хочет, и не может. Он подчиняется лишь логике 
происходящего в объективном мире. И тому, кто ему на эту логику указывает.
Зеркальные отношения 
Интеллекты этих людей в силу идентичности двух наиболее развитых функций во 
многом очень схожи. Однако один из них интротим, другой экстратим. Кроме того, 
совершенно различны их третьи функции.
Все это влечет за собой существенные различия. Отношения осложняются тем, что в 
противоположность отношениям полного тождества между ними заметно довольно 
сильное притяжение. Причина этой тяги — противоположное направление импульса в 
активном кольце ИМ, которое внешне проявляется как упорный поиск в другом 
своего усовершенствованного Я. Отсюда обоюдная склонность "влюбляться" в 
тождественные и более совершенные духовные свойства другого. 
Влечение этих людей друг к другу, по-видимому, особо заметно и чревато 
осложнениями, когда человеку из-за отсутствия близких людей с дополняющим типом 
ИМ не хватает чувства своей значимости. Когда он мало знает, мало чувствует 
себя и ему не на кого опереться, когда он привык искать опору в себе и себе 
подобных, а не в дополняющих, и старается сам разобраться в своей социальной 
ценности. Во втором много схожего и, кроме того, есть недостающее ему самому. 
Для экстратима это уверенность интротима в себе (духовное равновесие, 
невозмутимость, умение отстаивать свое внутреннее Я). Для интротима — смелость 
и бесстрашие экстратима во внешнем мире. Иногда это приводит к тяжелой любви и 
трудным, незрелым бракам, в которых оба отличаются похожими талантами и 
отсутствием дополнения. Отсюда появление неприятных стремлений к перевоспитанию 
и усовершенствованию партнеров. Они или постоянно ревнуют друг друга 
(сенсорики), или чувствуют недостаток внимания — хотя бы в форме ревности 
(интуитивные). Слишком они похожи: трудно и порвать, и сосуществовать. 
Интересно, что к перекрестным трансакциям их отношения нe приводят. Во всяком 
случае, нам не пришлось наблюдать таких явлений даже тогда, когда люди 
изощрялись в издевательствах друг над другом. По-видимому, из-за того, что у 
них нет возможности задеть слаборазвитые функции коммуниканта. Так называемый 
скрытый смысл сообщения до них не доходит, "отскакивает". 
Пример из семейной жизни: "Аня, — кричит из кухни ИНТУИТИВНО-ЭТИЧЕСКИЙ 
ЭКСТРАТИМ, — чайник закипел". Аня, ЭТИКО-ИНТУИТИВНЫЙ ИНТРОТИМ, понимая, что муж 
об этом важном событии оповещает ее, вместо того чтобы выключить газ самому, 
бросает дело, которым занималась, со страдальческим выражением лица приходит на 
кухню и молча выключает газ. 
Совершенно по-другому вела бы себя жена с дополняющим типом ИМ, то есть 
СЕНСОРНО-ЛОГИЧЕСКИЙ ИНТРОТИМ, которая для того и существует, чтобы подсказывать 
супругу, какие действия являются разумными. Она преспокойно отозвалась бы: 
"Выключи", и все остались бы довольны. Жена — тем, что муж без нее не может 
обойтись, муж убедился бы, что на жену всегда можно положиться, так как 
ИНТУИТИВНО-ЭТИЧЕСКИЙ ЭКСТРАТИМ не берет ответственности за объективные процессы 
и полную ответственность как за отдельные поступки, так и за методы действия: 
перекладывает на других.
Отношения тождества, или идентификации 
Их можно назвать классическими отношениями отца и сына, матери и дочери. В 
слаженных семьях, в которых муж и жена имеют дополняющие типы личности, такая 
идентичность с родителями встречается довольно часто. Дочери чаще вырастают с 
идентичными матери типами психики, а сыновья — отцу. 
Отношения идентификации, как и отношения дополнения, необходимы при 
формировании личности детей: никто не может стать лучшим учителем, чем 
идентичный, и лучшим воспитателем, чем дополняющий. Поэтому в семьях, в которых 
родители дополняют друг друга, для каждого из детей один из них может быть 
тождественным, другой дополняющим. Такие семьи создают оптимальные предпосылки 
для воспитания и социализации детей. 
Дополняющий тип действует непосредственно на подсознание, на сформирование 
привычек и стереотипов поведения. Человек, один из родителей которого обладал 
дополняющим типом психики, чувствует свою ценность и значимость для людей. Он 
уверен, что его — как в детстве, так и в течение всей жизни — будут понимать и 
любить в будущей семье и в рабочем коллективе. Родители с дополняющим типом 
психики внушают детям веру в свою сопричастность к делам других людей, в свою 
ценность для них, прививают умение сотрудничать, дают чувство уверенности в 
своей дуальности, а вместе с тем и полную возможность проявления 
индивидуальности. 
Индивиды с тождественным типом ИМ действуют на сознательные (функции других 
людей, формируют сознательные идеалы, цели или методы. Кто рос с родителем 
тождественного типа личности, пользуется им как дорожным указателем. Идет своей 
дорогой более уверенно, гораздо меньше блуждает и теряется, более 
целенаправленно реализует свой интеллект. 
В настоящее время все еще распространен стереотип семьи, где детьми занимается 
в основном мать. Это порождает недостаток идентификации и адаптированное к 
жизни в коллективе. В таких семьях: 
—тем детям, тип психики которых является тождественным типу матери (чаще 
дочерям), в семье не хватает дополнения. Они не привыкли к тому, что кто-то из 
родителей с дополняющим типом психики может угадывать их мысли и желания, не 
привыкли к теплоте, вырастают холодными и недоверчивыми, не умеющими 
сотрудничать. Им присущи крайняя инструментальность и склонность все жизненные 
проблемы решать лишь своими силами, нервное напряжение, обостренное стремление 
к реализации интеллекта, обостренное чувство социального престижа, 
абсолютизация социальных амбиций; 
— те дети, тип психики которых является дополняющим типу матери, отлично 
сознают свою ценность в сфере неформальных человеческих отношений. Уверены, что 
должны быть любимыми, что их, как и всех других людей, нельзя не любить. Однако 
недооценивают возможностей своего интеллекта, у них ослаблено стремление к его 
реализации. 
Отношения тождества исключительно продуктивны при обучении. Никакие другие 
отношения не дают такого высокого коэффициента усвояемости излагаемого 
материала. Но связь между учителем и учеником кратковременна. Пока есть чему 
учить и учиться. После этого начинается совершенно спокойное удаление. Да и 
вообще отношения тождества лишены сентиментальности. Даже если это отношения 
между людьми, которые в отношениях с другими ею отличаются. Перекрестные 
трансакции у них не возникают. В отношениях таких партнеров много схожего с 
электрическим зарядом. Их тянет друг к другу, пока одни из них заряжен, а 
другой нейтрален. А когда оба заряжены — каждый идет своей дорогой. (За 
исключением случаев, когда их связывает общее дело, когда они являются нс 
самостоятельными единицами, а частями одного целого. Тогда это очень спокойная, 
продуктивная кооперация, в которой никогда нет пустых споров из-за первенства. 
Они слишком точно оценивают друг друга. В условиях, когда один из них 
становится лишним, остается тот, которому это дело по плечу или более 
соответствует его интересам.) 
Отношения тождества между людьми спокойны, такие люди понимают друг друга с 
полуслова. Если ими заселить необитаемый остров, появится реальная опасность, 
что они разучатся говорить. Ведь если то, что видит один, видит другой, что 
понимает один, понимает другой, то о чем говорить и кому? 
Писатели и художники с идентичным типом ИМ воспринимаются читателем и зрителем 
как люди с тонким интеллектом, способные проникнуть в суть вещей. Но никаких 
таинственных покровов они не срывают, никаких секретов не открывают. Просто мы 
не были там, где были они, и не видели того, что видели они. Поэтому индивиды с 
тождественным типом ИМ ценятся не как художники, тем или другим способом 
украшающие жизнь, а как исследователи, открывающие новые горизонты. 
Как воспринимается человек с идентичной структурой ИМ при встрече? Это очень 
напоминает чувство восприятия чистого окна. При условии, что вы привыкли к 
запыленному. Вы жили где-то на пятом или десятом этаже и совершенно не замечали,
 что окно давным-давно покрыто серой дымкой, что оно искажает цвет неба. И 
вдруг видите его странно прозрачным и опасно поблескивающим. Оно, несомненно, 
лучше прежнего, но вместе с тем и чем-то опаснее, совершенно не защищает. И вы 
даже немного опасаетесь подойти ближе. 
Примерно то же чувство испытывают при встрече с человеком своего типа. Он не 
лучше и не хуже других. Но он для вас прозрачен и вы для него прозрачны. 
Притворяться перед ним нельзя. Поссориться невозможно. Говорит он такими 
простыми, «вашими» словами, что сначала даже странно. Чувство всепонимания 
способствует деловому общению и препятствует пустому, когда по сути дела нечего 
сказать. 
В обществе часто приходится надевать маску. При отношениях идентичности эта 
маска просвечивает. И чаще всего кажется лишь наводящей грусть попыткой скрыть 
свою слабость и неприспособленность. (Интересно, что в зеркальных отношениях 
маска тоже просвечивает, но там она привлекает как зов о помощи.) Если нужно, 
вы ему помогаете. Но если не можете пли просто не хотите, он полностью признает 
ваше право выбора. Пробежавшая по вашему лицу тень для него более красноречива, 
чем для другого — длительные препирательства. Он лучше любого другого знает, в 
какое положение вас ставит, каких благ или духовного спокойствия лишает. Он и 
сам бы так, наверно, поступил. Это другим вы можете казаться великим или 
неудачником. Для него вы просто человек и ничего больше. Что-то вам нс удалось, 
чего-то вы не захотели или не так хотели, как надо, но то, чего вы достигли, 
равным образом как и то, чего не достигли, совершенно не меняют в его глазах 
вашей сущности. Возможно, потому, что и то и другое в определенной мере 
доступно и ему. Важны не конечный результат, а расстояние, которое можно в том 
или ином направлении пройти. Человек измеряет свои усилия расстоянием и 
преградами, которые он преодолевает на пути к цели, а не результатом. И суть 
совершенно не в том, куда вела и куда привела эта дорога. То, что одному 
удается найти помощников, а другим приходится мыкаться в одиночку, — равный 
удел представителей всех типов. 
Если назвать жизнь человека на земле миссией, то каждое новое поколение 
является ее продолжением. Хотя слово "миссия" сначала может показаться слишком 
возвышенным, если вспомнить достаточно кровавую историю человечества, говорящую 
нам об озлобленности существа, гордо называющего себя Homo sapiens, а на самом 
деле без всякого стеснения уничтожающего живую и неживую природу. Даже себе 
подобных. Единственное, что в наших глазах реабилитирует поступки человека, 
есть наше знание, что это не самостоятельно думающая и самостоятельно решающая 
единица, а лишь ее часть. Составная человеческого интеллекта или сверхорганизма,
 названного нами соционом. Составная часть, на которой, однако, до сих пор 
лежит бремя ответственности за все человечество и чувство вины — из-за его 
неумения это бремя нести, из-за неумения с ним справиться. Это — противоречие 
между тем, что человек знал о себе или думал о себе, и тем, чем он на самом 
деле является. Но если ничего не изменится и после появления соционики, это 
будет доказательством, что идея дифференциации психики себя не оправдывает. 
Преемственность миссии — в культуре. Одно поколение начинает, другое развивает, 
дополняет, заканчивает и начинает снова. Свое, новое. И вот здесь мы 
сталкиваемся с одним интересным явлением. С оценкой открывателей новых истин в 
прошлых поколениях. Каждый, кто совершил открытие, наряду с открытием не 
заметил еще чего-то, лежащего «на той же глубине». Или сформулировал открытую 
истину менее точно, чем это было сделано спустя 50 лет. Не важно, Дарвин ли, 
Эйнштейн, Фрейд, Юнг или кто-либо другой. Нам важно одно — тождественный тип в 
их работе не видит «ошибок». Видит удачно начатое и незавершенное дело, за 
которое необходимо взяться, в которое следует вникнуть для того, чтобы 
завершить и совершенствовать далее. Любой неправильный или недостаточно точный 
результат воспринимается не как ошибка или заблуждение автора, а как важная 
ступенька на пути развития науки, как оптимальный вывод из имевшегося в то 
время материала. Автор не смешон и не жалок. Если мы чему-то и удивляемся, то 
лишь тому, как он много сделал в таких трудных жизненных обстоятельствах. Где 
он нашел время? Мы ведь знаем, как трудна и сложна была его жизнь. Не 
злорадствуем по поводу того, какие этот «так называемый гений» сделал «ошибки», 
что он не смог сразу решить того, над чем теперь бьются десятки институтов и 
притом во всем мире. 
Однако следует помнить, что только человек с идентичным типом психики может 
вникнуть в дело учителя и проверить его. Даже более того: человек с идентичным 
типом ничего не принимает на веру из того, что сделал его предшественник. И 
пока не убедится на деле, пока не увидит своими глазами того, на основании чего 
создавались теории, пока не прощупает в собственной голове этой «мысленной 
конкретики», до тех пор не поверит и даже не сумеет повторить. Он видит 
предпосылки, которые видел учитель, видит ход его мыслей и выводы. Не заучивает.
 Должен увидеть (это совершенно другое). А если чего-то не может увидеть так, 
как видел учитель, не воспринимает и спорит. Со всеми, невзирая на авторитеты. 
Пока не увидит. Нет авторитетов в делах, связанных с мышлением человека 
тождественного типа. Это блаженство и радость первых двух функций. Потому и в 
ошибках никого не нужно упрекать. Упрекает тот, кто заучивал, а заученное 
оказалось недостаточно долговечным. Только нужно помнить, что каждый, в 
соответствии со своим типом ИМ, ход мыслей одних "учителей" видит и не упрекает 
их за недостаточную точность, а дела других ("учителя" с другими типами ИМ) 
заучивает, не проявляя никакого удовлетворения, если одни нормы приходится 
заменять другими. Для одних такой областью является наука, для других — 
этические проблемы, искусство или философия.
Отношения суперэго 
Люди, которые обмениваются информацией таким способом, довольно хорошо понимают 
мотивацию партнера, но в своей жизни пользуются различными средствами или имеют 
очень разные цели. Настолько разные, что никогда не конкурируют друг с другом. 
Живут достаточно отличной от партнера жизнью и ввиду различного жизненного 
опыта могут помочь советом и поддержкой. Это бесконфликтные, часто приятные, но 
довольно поверхностные отношения, однако положиться на партнера всегда можно. К 
перекрестным трансакциям, по нашим наблюдениям, они не приводят. 
Эти отношения мы называем отношениями суперэго, так как то, что у одного 
является самой сильной стороной личности (ЭГО), для второго является источником 
сомнения и угрызений совести. К сожалению, наглядно это можно наблюдать только 
на модели А ИМ, и нам к этому еще придется вернуться. Поэтому пока ограничимся 
лишь примерами.
Пример 1. СЕНСОРНО-ЭТИЧЕСКИЙ ЭКСТРАТИМ в отношениях суперэго с 
ИНТУИТИВНО-ЛОГИЧЕСКИМ ЭКСТРАТИМОМ. 
Первый из них гордится своим влиянием на людей, их любовью и уважением, 
популярностью, с удовольствием ведет людей за собой, смел и «категоричен» в 
эротике, но исключительно осторожен в отношениях с объективным миром, 
недоверчив к новым научным идеям и вообще ко всему объективному. Его совесть 
чиста только тогда, когда он манипулирует людьми, а не объективным миром. 
ИНТУИТИВНО-ЛОГИЧЕСКИЙ ЭКСТРАТИМ, напротив, без всякого стеснения копается в 
любых объективных истинах, в любых науках, если они его чем-то заинтересовали, 
совершенно не обращая внимания на то, соответствуют ли его образование и диплом 
тому, чем он увлечен. Совершенно другое — отношения с людьми. С ними он 
осторожен, старается не навязывать своей воли, не отказывается от руководства 
только в таких ситуациях, когда его нельзя обвинить в стремлении к власти над 
людьми, когда больше некому руководить, или в опасных, ответственных ситуациях. 
Держится у власти только до тех нор, пока нет сомнения, что он незаменим. Что 
касается любви, то уже Юнг отмечал, что по своей воле этот тип партнера не 
меняет.
Пример 2. ЛОГИКО-ИНТУИТИВНЫЙ ЭКСТРАТИМ и ЭТИКО-СЕНСОРНЫЙ ЭКСТРАТИМ. 
Первый с удовольствием занимается, допустим, наукой и любым другим объективным 
делом, которое что-то дает его близким, а еще лучше — всем людям в будущем, и 
боится обвинения в том, что он не всего себя отдал делу, что он пользуется 
комфортом, что ищет плотских радостей. Любовь и та опасна как одна из форм 
комфорта. 
ЭТИКО-СЕНСОРНЫЙ ЭКСТРАТИМ — наоборот. Любовь и всевозможные плотские 
удовольствия — искусство. Он ярый поклонник всевозможных искусств как источника 
осознанной радости. Если, допустим, нужно выбирать между любовью и диссертацией,
 он всегда выберет первое, потому что второе может быть и недостаточно честным 
по отношению к людям. Любовь — его обязанность и предназначение, а не грех, в 
то время как наука — эгоистическое удовольствие. Не все люди этого типа много 
любили. Однако важно не это. Важно, как они относились к своим и чужим чувствам.

Родственные отношения 
Эти отношения могут быть очень разными в эмоциональном смысле. Если люди друг 
друга уважают и признают, они могут быть в исключительно хорошем контакте. В 
них столько общего и столько разного, что они становятся отличными 
продолжателями начатого другими дела. Как, допустим, Дарвин и Гексли, Нильс Бор 
и его брат. Но при отсутствии такого уважения отношения становятся неприятными, 
колкими, люди погрязают в пустых спорах, издевательствах друг над другом, 
становятся сварливыми. Такие отношения изобилуют перекрестными трансакциями.
Отношения параллельных интеллектов, или квазитождество
Это отношения между двумя экстратимами или двумя интротимами, один из которых 
индуктивный, другой — дедуктивный. Это люди, у которых наиболее развитые 
интеллектуальные функции однотипны, но с противоположными знаками. Если один 
пользуется развитой экстратимной логикой, то у второго она интротимна. Поэтому 
в интеллектах чувствуется своеобразная параллельность, которая выражается в 
общности интересов. Их часто связывает страсть, например, к наукам или 
искусству, деловитость или проблемы человеческих отношений. Но это всегда очень 
разные подходы к одному и тому же делу. Первый может восхищаться разумностью и 
неповторимостью второго, но не может понять, каким образом другой делает то, 
что он делает, а нередко — и зачем он это делает. Восприятие мира такими людьми 
настолько различно, что даже при пересказе одной и той же книги создается 
впечатление, что речь идет о разных. Они могут пользоваться советами другого, 
но не могут учиться один у другого. Что доступно одному, совершенно чуждо 
другому. И вместе с тем — это люди, которые практически не имеют возможностей 
ни обидеть друг друга, ни поссориться. Они слишком разные. Причина этого — 
маленький перекрест, связывающий нижние функции, что всегда означает мирное 
сосуществование.
Деловые отношения 
Партнеры достаточно хорошо понимают Друг Друга, уважают, могут успешно 
сотрудничать, хотя ставят себе разные цели и достигают их разными средствами. 
Из-за сходства второй функции они более похожи друг на друга, чем при отношении 
суперэго. Но, возможно, из-за этого они слишком надеются друг на друга и 
ожидают полного взаимопонимания, что в конце концов может привести к 
разочарованию.
Отношения активации 
Это тоже отношения двух экстратимов или двух интротимов, при которых у одного 
индуктивное, а у другого дедуктивное мышление. Первого постоянно удивляет и 
восхищает размах и находчивость другого в области новых идей, второго — умение 
первого принимать решения и действовать. Это наиболее оптимальное для любого 
общего дела отношение поддержки, защиты и активации. Причем экстратимы 
чувствуют склонность поощрять друг друга в активности, интротимы же скорее 
проявляют чувство ответственности за безопасность партнера. В конечном 
результате и те и другие оживляются и выпрямляются. Это отношения, 
способствующие самоутверждению личности в обществе. Поддержка личности без ее 
переделки. Однако в этих отношениях нет слияния, как, например, при отношениях 
полного дополнения. Возможны скрытые трансакции, которые, однако, не имеют 
тенденций к перекрещиванию. 
По сравнению с отношениями полного дополнения отношения активации имеют одно 
преимущество. С дополняющим всегда хорошо, но он далеко не всегда является 
поддержкой. Делом он поддерживает только "своих", тех, за кого чувствует себя в 
ответе, с кем кооперируется. Отношения активации как отношения между двумя 
экстратимами (или двумя интротимами) более лояльны.