ериод 1977—1990 гг., 
он выделил десять стадий, классифицировав их развитие на примере шести основных 
стран — Польши, Венгрии, Восточной Германии, Чехословакии, Болгарии, Румынии 
(28). В каждой стране эти стадии протекали в различное время, занимая по своей 
продолжительности приблизительно от нескольких месяцев до года и развиваясь в 
следующей последовательности: 1) возникновение и подъем продемократических 
групп; 2) снижение репрессивности режима; 3) возрастание влияния реформистских 
сил внутри правящей компартии; 4) признание режимом продемократических групп 
через их легализацию или проведение переговоров; 5) обещание режимом провести 
свободные выборы; 6) проведение первых национальных свободных выборов; 7) время,
 когда вновь избран
    224
    
ные демократические органы власти приступают к исполнению своих обязанностей; 
8) продолжение напряженности в отношениях продемократических и 
антидемократических групп, включающих в себя коммунистов, приверженных жесткому 
реставраторскому курсу и ультранационалистов; 9) проведение второго раунда 
национальных выборов; 10) начало консолидации демократических институтов в том 
случае, если выборы были действительно свободны и справедливы.
  Наконец, еще одна классификация этапов, циклическая по своему характеру, была 
предложена В. Шейнисом в его анализе политического развитии России и всего 
посткоммунистического пространства начиная со второй половины 1980-х годов. 
Шейнис выделил три основные фазы политического цикла. Первая — кризис и 
морально-политическая изоляция прежнего режима; создание широкой 
антибюрократической коалиции, идущей к власти с расплывчатой демократической и 
рыночной программой. Вторая — победа или полупобеда этих коалиций; выход на 
авансцену "новой", нередко еще более хищнической бюрократии; дискредитация 
победителей в глазах массовых слоев, размывание их социальной базы, потеря 
улицы и распад коалиций. Наконец, третья фаза — возвращение к власти лидеров и 
организаций, генетически связанных с прежним режимом и сумевшими аккумулировать 
массовое разочарование и ностальгию по старому порядку (29).
  Как видим, практически во всех трех случаях авторы обращают внимание на 
стадии либерализации, или ослабления прежнего режима и начавшейся 
демократизации, способной вести к различным политическим результатам. Вовсе не 
обязательно, как показывает Шейнис, таким результатом становится консолидация 
демократии. В зависимости от сочетания объективных обстоятельств и избираемых 
режимом и оппозицией стратегий поведения результаты могут быть существенно 
различными. Отнюдь не во всех случаях демократизация режима проводится 
последовательно и результативно. Однако логически выделение трех основных 
стадий демократического процесса (либерализации, демократизации и консолидации) 
представляется достаточно обоснованным. Из этого разделения мы и будем исходить 
в дальнейшем.
    Либерализация
  Либерализация режима является неотъемлемой характеристикой демократического 
перехода и охватывает собой период, продолжающийся от истощения ресурсов 
жизнеспособности ancient regime и следующих за этим режимных дисфункций и 
кризисов, до того времени, когда режим перестает сопротивляться натиску сил 
оппозиции. Либерализация завершается либо падением авторитарной власти, либо, 
    15 - А. П. Цыганков	225
    
если режиму удается изыскать дополнительные ресурсы стабилизации, новыми 
репрессиями и восстановлением авторитаризма. Демократизация выступает лишь как 
один из возможных сценариев развития либерализации.
  Либерализация протекает по-разному, в зависимости от того, на чем 
основывалось прежнее авторитарное равновесие — на лжи, страхе или экономическом 
процветании (30). В первых двух случаях, по-видимому, более характерных для 
посткоммунистических переходов, равновесие нарушается моментально, как только 
слово правды о деятельности режима произнесено публично. Казавшийся неколебимым 
репрессивный режим Чаушеску, напоминает Пшеворский, пал буквально в течение 
считанных дней, после того, как несколько демонстрантов по возвращении 
диктатора из поездки в Иран стали выкрикивать обвинения в его адрес. Даже в том 
случае, если режим идет на изменения добровольно, становясь их инициатором, как 
происходило в Советском Союзе, это отнюдь не является гарантией против быстрого 
и неконтролируемого коллапса.
  Любопытно, что в случае с Советским Союзом режим во главе с Горбачевым 
приложил немало целенаправленных усилий, чтобы активизировать массовые 
социальные слои и получить поддержку для проведения задуманных реформ. Эти 
усилия далеко не сразу увенчались успехом — народ, привыкший к проведению 
"компаний" по искоренению, уничтожению, выявлению и т.п., в массе своей полагал,
 что ни к чему серьезному "разговоры" Горбачева не приведут. Горбачев оказался 
в нелегком положении. Стремясь получить перевес в оказании влияния на 
консерваторов внутри руководства КПСС, он нуждался в народной поддержке. Однако 
народ, на словах "одобряя" перемены, вел себя вплоть до 1988 года весьма 
индифферентно. Этот парадокс удачно передается шуткой о кризисе современного 
общества, перефразирующей известную формулу Ленина о революционной ситуации. 
Согласно этой шутке, кризис состоит в том, что "верхи" больше не хотят жить 
по-старому, а "низы" — по-новому. Ситуация однако может измениться быстро и 
неожиданно, и режим, еще недавно стремившийся "раскачать" народные массы, 
сталкивается с прямо противоположной проблемой — как удержать разбуженную 
стихию в пределах разумного. Народн