Сначала это может принимать значение сравнения, которое ребенок 
использует в споре со взрослыми: «А вот тот-томожет, тому-то купили». Равные 
группы — не источник ценностей, а способ нахождения своего места в мире, способ 
социальной идентификации. Молодежная культура только тогда становится 
источником проблемы, когда молодые отказываются расти, а этот феномен нуждается 
уже в психологическом объяснении. Можно сослаться на талантливый фильм 
«Жестяной барабан» (реж. А. Шлендорф). Мальчик времен второй мировой войны 
(действие происходит в Германии) однажды принимает самостоятельное решение — 
отказывается расти, своеобразно протестуя против взрослого мира.
 Самая существенная критика функционализма заключается в вопросе: неужели все 
молодые одинаковы? Можно ли вообще использовать термин «молодежная культура» по 
отношению к институту, где каждый субъект включен в него по возрастному 
принципу?
 Шейла Аллен (Sheila Allen) в статье «Некоторые теоретические проблемы в 
изучении молодежи» пишет о том, что в капиталистических обществах невероятно 
различается опыт разных классов, находящихся в разных экономических ситуациях, 
с разным отношением к власти, с различными видами образовательного 
вознаграждения. Важен также различный опыт полов. Проблема еще и в том, что 
можно обнаружить резко отличающиеся подходы среди молодежи к потребительским 
вкусам, отличительную напряженность, отчасти принудительность культурной 
активности молодежи. Эти линии напряжения можно определить как по полу, 
социальному классу, так и по возрасту. Досуговая активность — это не всегда 
«свободная» активность. Разные группы молодежи имеют разные возможности в 
досуговой активности. Мальчики и девочки тоже по-разному используют свое 
свободное время частично потому, что они «свободны» по-разному. Девочки имеют 
больше домашних обязательств, чем мальчики, кажутся более интересующимися тем 
видом досуга, который имеет смысл для их последующего замужества как способ 
нахождения «своего молодого человека». Социологи, вцелом, показывают, что 
существуют системные различия в молодежном поведении между студентами и 
молодыми рабочими, профессионалами и непрофессионалами, работающими и 
безработными, черными, белыми и азиатами. Обращаться ко всем этим группам как к 
частям одинаковой молодежной культуры — значит, спорить на высоком уровне 
абстракции о том, что у молодежи общие психосоциальные проблемы в переходе от 
детства во взрослое состояние в индустриальном обществе (как, например, считал 
Айзенштадт). Но разница в том, как подобные проблемы переживаются и решаются 
(или не решаются), причем, как они решаются в зависимости от конкретного 
времени и культурно-исторического места.
Классовый, гендерный и расовый подходы.
 С середины 60-х гг. на Западе начинают развиваться разные подходы к 
исследованию молодежной культуры, подвергшие серьезной критике все предыдущие 
концепции и, прежде всего, функциональные.
1. Классовый подход: «сопротивление через ритуалы».
Этот подход основывался на новом понимании классового подхода. Предпосылки для 
классового подхода уже существовали. Так, например, при изучении группировок 
(Чикагская школа) исследователи открыли определенную зависимость подобного 
социального выбора от недостаточного социального статуса у рабочей молодежи, 
что, естественно, было обусловлено их социальным происхождением. Важную роль в 
формировании этих взглядов сыграло также и обострение классовой борьбы в 
Западной Европе с середины 60-х гг., которое привело к так называемой 
«революции 68 года» — знаменитым студенческим выступлениям во Франции и в 
других странах Европы. За ней последовал мощный экономический кризис начала 
70-х гг., серьезно повлиявший на эволюции молодежных культур на Западе.
 Классовый подход сформировался у английских социологов, стремившихся к критике 
концепции общества «всеобщего благополучия», и у американских социологов, 
исследовавших девиантное поведение подростков (в среде рабочей молодежи). 
Работы двух социологов: Дэвида Доунса и Пола Уиллиса сыграли самую решающую 
роль в развитии основ этого «нового» классового подхода. Доунс исследовал 
различные девиантное субкультуры в Лондоне. Одним из результатов его работы 
было доказательство того, что дело не в том, что у подростков существует 
излишек средств и свободного времени (то, что им давало благополучное общество),
 и не в том, что девиантное поведение передавалось от одного поколения к 
другому через гены или посредством включенности в криминогенные структуры. Он 
полагал, что причины находятся в системе образования, которая не учитывает 
интересы и способности средних и слабых учеников из рабочего класса.
 Средние ученики как понятие употребляется им, скорее, не в контексте 
способностей ребят, а в смысле наличия у них реальных культурных ресурсов. В 
результате такие дети отвергались (отчуждались) и от образования и, 
соответственно, от сферы труда, поскольку их стартовые позиции оказывались 
намного беднее. Таким образом, не существовало проблемы досуга самой по себе: 
если бы в обществе были разрешены проблемы школы и работы, была бы решена и 
проблема свободного времени.
 Пол Уиллис проводил углубленное исследование образа жизни группы молодых 
ребят-одноклассников в одной английской средней школе. В своем исследовании он 
подтвердил догадки Доунсао том, что ребята со средними и слабыми способностями 
из рабочей среды серьезно отходят от ценностей школы, (то есть от ориентаций на 
достижение в рамках общепринятых в школе ценностей — таких, как хорошая учеба, 
послушание, оценка со стороны учителя и т.д.), просто потому, что школьные 
занятия представляются им абсолютно бессмысленными (тут сыграло роль и их 
представление о будущем, вкотором не было места формируемым школой навыкам). 
Они создали между собой свой собственный мир, который состоял из «других» 
ценностей: умений «прикалываться», «прогуливать», «наезжать на отличников» (их 
звали «ear’oles