и неформальные роли как относящиеся соответственно к макро- и микроструктуре, 
они видят основное различие между ними в том, что в отношении формальных ролей 
у участников взаимодействия имеются более единые и четкие представления о 
правах и обязанностях носителей этих ролей, которые часто бывают даже 
зафиксированы в письменной форме, чем о правах и обязанностях носителей 
неформальных ролей. Т. Шибутани, в свою очередь, по этому признаку подразделяет 
роли на «конвенциональные», т.е. такие, в отношении которых у членов общества 
имеются общепринятые, конвенциональные представления о том, каково должно быть 
поведение исполнителей этих ролей, и на «межличностные», в отношении которых 
нет подобных более или менее единых представлений [Шибутани, 1999]. Нет 
сомнения в том, что социальные роли более жестко детерминированы, чем 
межличностные, поскольку они непосредственно связаны с общественно необходимой 
деятельностью и объективными общественными отношениями. Представления о правах 
и обязанностях носителей социальных ролей достаточно четко отражаются в 
сознании членов общества, так как без этого было бы невозможно организовать 
даже самую элементарную общественно необходимую деятельность. Межличностные 
роли гораздо более неопределенны по форме своего выражения в конкретном 
поведении именно потому, что они связаны с субъективными отношениями, с 
психическими свойствами индивидов, обладающими гораздо большим разнообразием и 
неопределенностью, чем объективные закономерности общественного развития и 
функционирования общества.
     Степень единства и четкости представлений о ролевых требованиях у членов 
общества в основном зависит от содержания и характера самих ролей, поэтому 
нельзя абсолютизировать субъективное восприятие роли и отрывать его от 
содержательных, деятельностных аспектов роли, от ее связи с социальными 
отношениями. В данном вопросе также находит свое отражение один из 
методологических принципов интеракционизма — сведение социальных отношений лишь 
к межличностным.
     Широко распространено предложенное Тибо и Келли деление ролей на 
«предписанные» («prescribed»), т.е. внешне заданные, не зависящие от усилий 
индивида, и «достигнутые» («achieved»), т.е.
     те, которые достигнуты благодаря личным усилиям данного индивида [Kelley, 
Thibaut, 1959].
     Р. Линтон выделяет роли активные и латентные. Это деление обусловливается 
тем, что индивид как член общества участвует во многих отношениях и является 
одновременно носителем многих ролей, но в каждый данный момент он может активно 
выполнять лишь одну роль. Именно она будет активной, а другие будут оставаться 
латентными, каждая из которых может стать активной в зависимости от вида 
деятельности индивида и конкретных обстоятельств.
     Т. Сарбин и В. Аллен классифицируют роли в зависимости от степени 
интенсивности их исполнения, от степени включенности в роль. Они выделяют семь 
таких стадий—от нулевой, когда индивид лишь числится носителем какой-либо роли, 
но, по существу, ее не выполняет, до максимальной включенности, которой 
считается исполнение какой-либо роли под воздействием веры в сверхъестественные 
силы. К промежуточным стадиям они относят «ритуальные роли» — вторые по степени 
включенности. Здесь имеются в виду различные роли, в том числе и 
профессиональные, которые исполняются индивидом полуавтоматически, без 
заинтересованности. Далее следует, по их терминологии, «углубленное исполнение 
роли», в качестве примера которой приводится успешное вхождение в роль актера. 
Следующие стадии связаны с исполнением роли в состоянии гипноза, невроза, 
экстаза и, наконец, под воздействием веры в сверхъестественные силы [Sarbin, 
Allen, 1968].
     В вышеприведенной классификации наибольшее внимание уделяется либо 
незначимым для человека ролям, либо их исполнению в несвойственных для 
повседневной деятельности человека состояниях и меньше всего говорится об 
«углубленном исполнении роли», в качестве примера которой приводится лишь 
актерская деятельность. Нетрудно заметить, что во всех приведенных 
классификациях ролей берутся отдельные случайные критерии и нет попыток свести 
их в какую-либо единую систему.
     Довольно большое место в ролевых теориях уделяется исследованию эмпатии 
как способности входить в роль другого не только на когнитивном, но и на 
эмоциональном уровне, т.е. не только знать, но и сопереживать роль другого 
вместе с ее исполнителем. В качестве примера может быть приведено исследование 
Р. Тернера о функции эмпатии в процессе взаимодействия [Sarbin, Allen, 1968]. 
Главный вывод Р. Тернера заключается в том, что эмпатия выполняет положительную 
функцию для участников взаимодействия в том случае, когда взаимодействующие 
индивиды добиваются общей цели, иотрицательную, когда они преследуют 
противоположные цели, как, например, солдаты враждебных армий в ходе боевых 
действий.
     Большое число теоретических и эмпирических работ в области ролевых теорий 
посвящено анализу факторов, воздействующих на восприятие и выполнение индивидом 
той или иной роли. При этом можно выделить следующие группы факторов: 1) знание 
роли, или представления о правах и обязанностях, связанных с данной ролью, т.е. 
когнитивный аспект; 2) значимость выполняемой роли, т.е. эмоциональный аспект; 
3) умение выполнять данную роль, т.е. поведенческий аспект; 4) способность 
рефлексировать свое ролевое поведение. Исследование этих факторов имеет прямое 
отношение к изучению ролевого конфликта.
3.3. Ролевые конфликты
     Под ролевым конфликтом обычно понимается ситуация, в которой индивид, 
имеющий определенный статус, сталкивается с несовместимыми ожиданиями [Gross,