того, что такое диссонантные отношения: «Два элемента X и Y находятся в 
диссонантных отношениях, если при их изолированном рассмотрении отрицание 
одного следует из другого, а именно не-Х следует из Y» [Фестингер, 1999, с. 29].
 Пример: человек является должником (Y), но покупает новую, дорогую машину (X). 
Здесь возникают диссонантные отношения, поскольку из Y (того факта, что человек 
должник) должно было бы следовать какое-то уместное в данном случае действие X, 
и тогда наблюдался бы консонанс. В приведенном случае из Гследует отличное от 
«разумного» варианта действие («не-Х»), т.е. не соответствующая обстоятельствам 
покупка дорогой машины, поэтому и возникает диссонанс.
     При таком формулировании сущности диссонантных отношений сразу же 
рождаются два вопроса, которые дают пищу весьма затяжной дискуссии в литературе 
по диссонансу. Эти два вопроса связаны с двумя уязвимыми формулировками: 1) что 
значит «следует»? 2) что значит «не-Х»?
2.3.2. Причины возникновения и величина диссонанса
     Категория «следования» есть категория логики; в современных системах 
математической логики имеется специальное символическое обозначение следования 
— там выражение «следует» имеет вполне определенный логический смысл. Фестингер 
вводит иное толкование следования, включающее в себя не только логическое, но и 
психологическое понимание этого отношения. Объясняя, что значит в его формуле 
выражение «следует из», Фестингер предлагает четыре источника возможного 
возникновения диссонанса [там же, с. 30—31]:
     1) из логической непоследовательности, т.е. когда «следование "не-Х", из 
"У"» есть доказательство чисто логической противоречивости двух суждений как 
когнитивных элементов. Примеры такой ситуации: человек верит в то, что можно 
достичь какую-то отдаленную планету, но не верит в то, что можно построить 
соответствующий корабль; человек знает, что вода замерзает при 0°С, но 
одновременно полагает,
     что стакан льда не растает при +20°С; известно, что люди смертны, а я 
думаю, что буду жить вечно, и т.д.;
     2) из несоответствия когнитивных элементов культурным образцам, или, иначе 
говоря, нормам. Пример: принято, что на дипломатическом приеме есть жаркое 
нужно, держа вилку в левой руке, а нож в правой, но некто оперирует вилкой при 
помощи правой руки; профессор, выйдя из себя, кричит на студента, зная, что это 
элементарное нарушение педагогических норм. Здесь нет логического 
несоответствия, но есть несоответствие иного рода, а именно несоответствие 
принятым в определенной среде нормам поведения;
     3) из несоответствия данного когнитивного элемента какой-то более широкой 
системе представлений. Пример: некий американский избиратель является 
демократом, но вдруг на выборах голосует за республиканского кандидата. 
Осознание того факта, что он — демократ, не соответствует конкретному действию, 
это порождает диссонанс в его когнитивной структуре, хотя здесь снова чисто 
логического несоответствия нет;
     4) из несоответствия прошлому опыту. Пример: кто-то вышел без зонта под 
дождь и думает, что не промокнет, хотя всегда в прошлом в такой ситуации он 
промокал до нитки. Между знанием о том, что под дождем всегда промокаешь, и 
таким когнитивным элементом, относящимся к «среде», как констатация «дождь меня 
не замочит», существует также несоответствие, порождающее диссонанс.
     Все три последних случая возникновения диссонанса основаны на иной природе 
«неследования», чем это принято в логике. Два виднейших представителя теорий 
соответствия Р. Абельсон и М. Розенберг предложили для обозначения подобных 
ситуаций несоответствия особый термин «психологика». Эта психологика призвана 
обозначить особый характер импликаций, возникающих между когнициями [см.: 
Lindzey, Aronson (eds.), 1968].
     Для того чтобы сформулировать правила психологики, Абельсоном и 
Резенбергом предложена классификация всех возможных элементов и отношений, 
фигурирующих в когнитивном поле. Элементы могут быть трех типов: деятели (сам 
субъект восприятия, другие люди, группы); средства (действия, институты, 
ответы); цели (результаты). Отношения, которые связывают эти элементы, могут 
быть четырех типов: позитивные, негативные, нейтральные, амбивалентные. Два 
элемента и отношение между ними составляют «предложение». Всего можно получить 
36 типов предложений. Объединенные вместе, они представляют собой структурную 
матрицу. Ее исследование и позволяет вывести восемь правил психологики. Не 
останавливаясь сейчас на изложении всей концепции Абельсона и Розенберга, 
покажем на одном примере содержание этих правил (вводятся обозначения для 
элементов: А, В, С; для отношений: р— позитивные, п— негативные, о — 
нейтральные, а— амбивалентные):
АпВ и Вn С включает Ар С,
     что означает, что если А позитивно относится к В, а В негативно относится 
к С, то А позитивно относится к С. Сами авторы полагают, что, хотя «резоны» 
подобного рода отклоняются логиками, они в действительности существуют: так на 
практике часто рассуждают люди. Абельсон отмечает, что при этом имеется в виду 
серьезный, но не слишком блестящий «мыслитель», который рассуждает примерно 
так: «Если А делает действие В, а В блокирует цель С, то из этого следует, что 
А — против цели С. Но я всегда думал, что А принимает цель С, и теперь это меня 
смущает» [op. cit., 1968, р.114]. Здесь фиксируется потенциальное 
несоответствие, которое иллюстрирует противоречие практических соображений и 
правил логики. Именно такие практические соображения и отражены в правилах 
психологики.
     Заметим сразу же, что структурная матрица Абельсона и Розенберга 
представляет собой обобщение всех типов возможных связей между элементами и