этого утверждения. Научные данные никак не подтверждают тезис о пагубности 
расовых и этнических смешений ни в биологическом, ни в культурном отношениях. 
Наоборот, имеется немало научных данных, свидетельствующих о благотворности 
такого рода смешений. “Прогноз” Гобино относительно депопуляции, обезлюдения в 
результате смешений, не подтвердился.
     В концепции Гобино раса (и этническая группа, понимаемая как расовая) – 
подлинный субъект социально-исторического действия. Вопреки своему 
декларируемому намерению он решает не проблему “жизненности” цивилизаций, а 
проблему “жизненности” рас; именно последняя волнует его на самом деле. Но 
Гобино не был биологом или антропологом, чтобы решать последнюю проблему. 
Вместе с тем он оказался и вне социальной науки, так как представлял историю 
обществ в виде “истории кровей”.
     3. Другие представители школы
     Другой представитель расово-антропологической школы Хаустон Чемберлен 
(1855–1927), был английским аристократом, возненавидевшим родную Англию и 
возлюбившим Германию. Будучи поклонником и зятем Рихарда Вагнера, он последнюю 
часть жизни прожил в Германии, где уже после смерти, в период третьего рейха 
был провозглашен “народным мыслителем”, несмотря на свое английское 
происхождение. В национал-социалистической Германии очень нравились позиции 
Чемберлена: его антисемитизм, рассуждения об арийцах, восхваление германизма, 
выступление против государств Антанты во время первой мировой войны.
     Главный труд Чемберлена  – “Основы девятнадцатого столетия” (2 тома, 1899) 
– в донацистской и нацистской Германии многократно переиздавался [4]. В этом 
труде дается поверхностный, противоречивый и в высшей степени тенденциозный 
обзор европейской истории. Наивысшее достижение Европы, по Чемберлену, –  
создание “тевтонской” культуры, самой “высокой” из культур. “Тевтонская” раса  
– наследница “арийской”, дух которой он призывал возродить [5]. Немцев он 
восхвалял как воплощение наиболее ценного “западно-арийского” расового типа. 
Концепции Чемберлена так же далеки от реальной истории как и концепции Гобино, 
но они гораздо более примитивны и ближе к идеологии немецкого 
национал-социализма.
     Более честной и серьезной попыткой истолкования европейской истории, 
впрочем, также на основе сомнительных теоретических принципов, был труд 
американского биолога и историка Мэдисона Гранта (1865–1937) “Конец великой 
расы” (1916). Автор исходит из положения о том, что наследственность и расовая 
предрасположенность в истории являются более мощным фактором, чем среда и 
воспитание. Грант утверждает существование тесной связи между психологическими 
и социальными признаками, с одной стороны, и расовыми – с другой. Вместе с тем, 
ссылаясь на данные антропологии, он решительно отрицает связь расовых черт с 
национальной и языковой принадлежностью [6, XV].
     Население Европы, по Гранту, сформировалось в результате трех 
последовательных волн вторжений трех основных рас: нордической, альпийской и 
средиземноморской. В отличие от других представителей рассматриваемой школы 
автор признает достоинства и способности каждой из этих рас. 
“Средиземноморская” раса превосходит остальные в области умственных достижений 
и искусства. “Альпийская” раса – это раса хороших земледельцев. “Нордики” 
составляют расу воинов, моряков, путешественников и, главное, правителей, 
организаторов, аристократов. Но все-таки “высшей”, “лучшей”, “благородной” 
Грант считает “нордическую” расу. В результате многочисленных войн в истории 
“нордики” постоянно несли значительные потери [там же, 166–167, 199–200]. И эта 
“благородная” раса в настоящее время находится перед угрозой полного 
исчезновения в результате войн, болезней, алкоголизма и низкой рождаемости [там 
же, 42–43, 50–51]. Поэтому Грант озабочен сохранением этого типа. Поскольку 
этот тип размножается медленнее, чем низшие, представленные низшими классами, 
он рекомендует евгеническую политику, направленную на сдерживание размножения 
слабых и дефективных индивидов. Как и другие представители 
расово-антропологической школы, Грант был противником демократии, считая, что 
она также способствует исчезновению “лучшего” типа.
     Одной из разновидностей расово-антропологической школы была так называемая 
антропосоциология. Ее главные представители – антропологи Жорж Ваше де Ляпуж 
(Франция) и Отто Аммон (Германия).
     Ляпуж (1854–1936) считал Гобино пионером антропосоциологии, а Чемберлена, 
напротив, квалифицировал как ее “карикатуриста” [7, VIII, 172]. Работы Ляпужа 
основаны на истолковании антропометрических данных и, прежде всего, 
сравнительного статистического анализа головного указателя4. Согласно Ляпужу, 
антропосоциология “имеет своим предметом исследование взаимных воздействий расы 
 социальной среды” [там же, VII]. Под влиянием социального дарвинизма наряду с 
понятием естественного отбора Ляпуж вводит понятие социального отбора. Он 
различает шесть основных форм социального отбора: военный, политический, 
религиозный, моральный, правовой и экономический [8]. Все они оказывают, в 
конечном счете, пагубное влияние на общественное развитие в целом, так как в 
результате неуклонно уменьшается число представителей наиболее “ценного” 
расового типа – белокурого долихокефала (“длинноголового”), которому грозит 
полное исчезновение. Один из многочисленных “законов” Ляпужа – “закон эпох” – 
гласит: “С доисторических времен кефалический указатель имеет тенденцию к 
постоянному и повсеместному росту” [7, 213]. С этим “законом”, постулирующим 
исчезновение “лучших”, прежде всего связан глубокий исторический пессимизм 
Ляпужа.
     В другом “законе” он пытается установить универсальную связь между 
величиной головного указателя человека и его классовой принадлежностью [там же,