продвигается от абсолютных принципов к конкретным фактам, то экспериментальная 
наука восходит от конкретных случаев не к абсолютным принципам (они для нее не 
существуют), но лишь к общим принципам, затем она устанавливает их зависимость 
от других, более общих и так далее до бесконечности [там же, § 221]. При этом 
общие принципы следует рассматривать лишь как простые гипотезы, “цель которых – 
обеспечить нам познание синтеза фактов, связать их посредством теории, обобщить 
их. Теории, их принципы, их дедукции, целиком подчинены фактам и не имеют иного 
критерия истинности, кроме хорошего представления фактов” [там же, § 63].
     Логико-экспериментальный метод не дает знания о “сущности” вещей, о 
“необходимых” связях между ними. Этот метод дает сугубо вероятностное знание; 
устанавливаемые в нем законы представляют собой лишь некоторые единообразные 
связи, строго ограниченные определенными, известными нам 
пространственно-временныґ ми рамками.
     Даже законы формальной логики, строго говоря, должны интерпретироваться 
подобным образом. Так, например, известный силлогизм: “Все люди смертны; Сократ 
– человек; следовательно, Сократ смертен” – с экспериментальной точки зрения 
должен выглядеть следующим образом: “Все люди, о которых мы смогли узнать, 
умирали; благодаря известным нам признакам Сократа, он относится к категории 
этих же людей; следовательно, весьма вероятно, что Сократ смертен” [там же, § 
97]. Но если законы формальной логики носят подобный вероятностный характер, то 
тем более это относится к законам социологическим.
     4. Логические и нелогические действия
     Основу теории социального поведения у Парето составляет разделение 
человеческих действий на логические и нелогические.
     Само обращение к понятию “действие” как к единице социологического анализа 
весьма характерно для социологии рубежа ХIХ–ХХ вв. Мы встречаем его и в 
психологической социологии, и у Макса Вебера. Оно выражало растущее перемещение 
интереса социологов от социального макромира к социальному микромиру, 
аналогично тому, как это происходило в физике того времени. Парето не 
игнорирует проблематику макросоциальных систем, глобальных обществ, больших 
социальных групп, но отправным пунктом его социологических теорий служит анализ 
различных типов человеческих действий.
     Основанием различения логических и нелогических действий для Парето служит 
соотношение в них средств и целей как в субъективном, так и в объективном 
аспекте. “Существуют действия, которые представляют собой средства, 
соответствующие цели, и которые логически соединяются с этой целью. Существуют 
и другие действия, у которых этот признак отсутствует. Эти два класса действий 
весьма различаются в зависимости от того, рассматриваем ли мы их в объективном 
или субъективном аспекте. В последнем аспекте почти все человеческие действия 
относятся к первому классу. Для греческих моряков жертвоприношения Посейдону и 
гребля были одинаково логическими средствам мореплавания” [там же, § 150].
     Но субъективного аспекта недостаточно для понимания указанного различия; 
главное значение имеют объективные критерии. Как же их обнаружить? Парето 
отвечает: “...Мы будем называть “логическими действиями” операции, которые 
логически соединены со своей целью не только по отношению к субъекту, 
выполняющему эти операции, но и для тех, кто обладает более широкими 
познаниями; т. е. действия, имеющие субъективно и объективно смысл, указанный 
выше. Другие действия будут называться “нелогическими”, что не означает 
“противоречащие логике”” [там же].
     Область логических действий  – это главным образом естественные науки, 
технология, некоторые военные, политические, юридические действия и экономика 
[там же, § 154].
     Вообще логические действия довольно редки; в социальной жизни доминируют 
нелогические действия. Логические действия основаны на рассуждении, 
нелогические – на чувстве. Последние, однако, в отличие от чисто инстинктивных 
действий человека, также включают в себя рассуждение. Его роль в нелогических 
действиях состоит в “логизации”, т. е. в рационализации этих действий: ведь 
люди склонны представлять свои нелогические действия в качестве логических. 
Этой цели служат многообразные метафизические, религиозные, моральные, 
политические, а также псевдонаучные теории. Распространение этих теорий 
совершенно не зависит от их обоснованности и логической ценности, так как они 
основаны не на разуме, а на чувстве.
     “Чувства” играют чрезвычайно важную роль в социологической системе Парето6 
.С его точки зрения, они составляют глубинную основу человеческих действий. 
Наряду с такими понятиями, как “инстинкты”, “интересы”7, “аппетиты”, “вкусы”, 
они выражают то огромное значение, которое он придает иррациональным сторонам 
человеческой природы.
     Но, будучи глубинным фактором поведения, чувства сами по себе неуловимы: 
это своего рода “вещи в себе”. Логико-экспериментальная социология может их 
постигнуть только через определенные внешние проявления. Средством постижения 
этих чувств служит разработанная Парето теория “осадков” и “производных”.
     5. “Осадки” и “производные”
     Теории, посредством которых люди представляют свои нелогические действия в 
качестве логических, содержат в себе постоянный и изменчивый элементы. Первый 
Парето обозначает несколько странным для социальной науки термином “осадок” 
(итал. “residuo”, франц. “rйsidu”), второй – термином “производное” 
(“деривация”). Рассмотрению “осадков” и “производных” он посвящает бульшую 
часть своего “Трактата”, что свидетельствует о важном значении, которое он 
придает этим явлениям.
     Хотя Парето требует четкого определения используемых терминов, у него нет