| |
объекта, с одной стороны, и к практическому его конструированию (в виде
эксперимента и механико-технических приложений и нововведений) – с другой [33,
298, 429; 21, 492, 426–427 и cл.];
5) тесная связь научной и практической методологии, выразившаяся в
невиданном ранее и вне Европы сближении науки и техники, – еще одна
особенность, непосредственно вытекающая из предыдущей или же составляющая ее
частный случай5.
К перечисленным особенностям со второй половины XVIII в. добавляется еще
одна, о которой отчасти уже шла речь в предыдущем параграфе. Это стремление
рассматривать исследуемые явления исторически, как стадии развития, причем
развития главным образом прогрессивного. Идея прогрессивного развития к началу
XIX в. постепенно становится важной общенаучной идеей. Помимо исторических и
философско-исторических трудов Фергюсона, Тюрго, Кондорсе, Гердера и др. она
имела своим источником сформировавшийся в естественной науке и философии XVIII
в. принцип градации живых существ. Этот принцип был затем развит в
представление о “лестнице существ” от минералов до человека. Ж.-Б. Ламарк в
своей “Философии зоологии” (1809) истолковал “лестницу существ” как эволюцию от
низших существ к высшим, происходящую под влиянием внутренне присущего
организмам стремления к прогрессу. Ранее Бюффон развивал идею “трансформизма” и
выдвинул гипотезу о семи периодах истории Земли, предположив, что только в
последние периоды на планете появились растения, затем животные.
Эти теории явились существенным дополнением к научной картине мира
XVI–XVII вв., изображавшей его преимущественно статичным. Представление о
прогрессивном историческом развитии мира обусловило становление и последующее
развитие целой группы соответствующих методов: историко-генетического,
сравнительно-исторического, метода “сопутствующих изменений”, метода
“пережитков” и т. д. Развиваясь одновременно и в геологии, и в биологии, и,
конечно, в человекознании, эти идеи и методы способствовали конкретной
реализации методологической установки Ф. Бэкона на эмпирическое,
экспериментальное и индуктивное познание действительности. Социология возникла
как распространение единого общенаучного “естественного” (“физического”,
“физиологического” и т. п.) мировоззрения на сферу социальных явлений. Еще
Ньютон считал, что “было бы желательно вывести из начал механики и остальные
явления природы”, включая, разумеется, и социальные. Эту точку зрения в
принципе разделяло все научное сообщество вплоть до непосредственного
предшественника социологии – Сен-Симона.
Сен-Симон считал, что “существует только один порядок – физический”. Видя
задачу своей жизни в том, чтобы “выяснить вопрос о социальной организации”, он
стремился возвысить науку об этой организации до уровня наук, основанных на
наблюдении. Вот почему он трактовал науку об обществе как “социальную физику” и
“социальную физиологию”, выражая тем самым умонастроение научного сообщества в
целом. Это умонастроение проникло и в литературную среду, где с 20-х годов XIX
в. возникает мода на “физиологические”, т. е. основанные на наблюдении,
описания различных сторон жизни человека и общества. Так, у Бальзака,
утверждавшего, что “моральная природа имеет свои законы, как и физическая
природа”, мы встречаем “Физиологию брака” (один из романов “Человеческой
комедии”), “Физиологию туалета”, “Гастрономическую физиологию”, “Физиологию
служащего”, “Историю и физиологию парижских бульваров”.
Поскольку зарождавшаяся социология считала общество частью природы, а себя
– одной из естественных наук, основанных на “естественном” мировоззрении, ее
методологическому идеалу были свойственны все отмеченные выше черты
“естественной” науки XVII – начала XIX в.: рационализм; эмпиризм; феноменализм;
антителеологизм; стремление к точному измерению; теоретическая и практическая
активность; тесная связь научной и практической методологии; а также, со второй
половины XVIII в. – историко-эволюционистские и историко-прогрессистские
воззрения.
Эмпирико-рационалистическая научная программа Бэкона–Декарта применительно
к науке об обществе осуществлялась посредством ассимиляции этой наукой
достижений самых разных научных дисциплин: сформировавшихся и еще только
зарождавшихся, естественных и гуманитарных. Это были, в частности, факты, идеи
и методы истории, этнографии, географии, статистики (под которой первоначально
понимали детальное описание особенностей отдельных государств). Интерпретация
данных этих дисциплин с позиций “естественного” мировоззрения и методологии
механико-математического естествознания в приложении к обществу составляла
прообраз будущей социологии.
Особое место среди дисциплин, предшествовавших возникновению собственно
социологии, занимает зародившаяся в XVII в. “политическая арифметика”. Ее
наиболее видными представителями были англичане Джон Граунт и Уильям Петти.
Термином “политическая арифметика” первоначально обозначалось любое
теоретическое исследование социальных явлений, основанное на количественном
анализе. Уильям Петти (1623–1687), выдающийся экономист, статистик, врач, физик
и механик, изобрел сам термин “политическая арифметика”. В своем сочинении
“Политическая анатомия Ирландии” (1672) он прямо указывал на идеи Ф. Бэкона как
на источник своей методологии. В своей “Политической арифметике” (впервые
опубликованной в 1691 г.) он также стремился осуществить бэконовский идеал
науки применительно к социальным явлениям. “...Я вступил на путь выражения
своих мнений на языке чисел, весов и мер (я уже давно стремился пойти по этому
пути, чтобы показать пример политической арифметики), употребляя только
аргументы, идущие от чувственного опыта, и рассматривая только причины, имеющие
видимые основания в природе” [36, 156].
|
|
