традиционалисты, представители “социального движения” видели в индивидуализме 
просветителей источник разрушения социальных связей, “анархии” и кровавых 
конфликтов. Идея общества, социальности была призвана заполнить пустоту, 
образовавшуюся в результате политических катаклизмов рубежа XVIII–XIX вв. В 
“обществе” видели ту “естественную силу”, которая способна вновь объединить 
людей, т. е. осуществить то, что раньше обеспечивали традиционные религиозные 
верования, церковь и монархическая власть.
     Хотя “социальное движение” в определенной мере было направлено против 
взглядов просветителей, само его возникновение было обусловлено как раз 
распространением и утверждением просветительских идеалов и ценностей.
     Только благодаря принятию ценности свободы смогло появиться общественное 
мнение, были поставлены под вопрос старые и новые социальные институты и стали 
обсуждаться социальные проблемы, которые ранее обсуждению не подлежали. Даже 
осознание несвободы (экономической, политической и т. д.) смогло возникнуть в 
обществе лишь тогда, когда стала осознаваться и приниматься ценность свободы.
     Только благодаря осознанию ценности братства социальность стала 
восприниматься как универсальное начало: ведь ранее настоящим обществом 
считалось только свое общество (конфессиональное, корпоративное, сословное и т. 
п.).
     Наконец, только благодаря признанию ценности равенства возникает ощущение 
социального неравенства и его несправедливости. В центр общественного внимания 
выдвигается так называемый социальный вопрос, т. е. вопрос о неравенстве 
социально-экономических условий жизни [12]. Ранее, при господстве освященного 
традицией сословного строя, идея изначального природного и социального 
неравенства представлялась естественной и нормальной, а идея равенства, 
наоборот, кощунственной. В подобных условиях никакого “социального вопроса” 
быть не могло Этот вопрос смог возникнуть и приобрести огромное значение только 
тогда, когда в Европе утвердилась идея природного равенства людей, их равенства 
перед лицом закона и всеобщего избирательного права. В этих условиях реальное 
социально-экономическое неравенство, обостренное к тому же началом 
индустриализации, массовой пауперизацией крестьянства, ростом и активизацией 
рабочего класса, стало восприниматься как острейшая проблема, настойчиво 
требующая своего решения.
     Решением “социального вопроса” были озабочены лучшие умы XIX в2. Различные 
направления “социального движения” усматривали источник этого “вопроса” не 
просто в обществе как таковом (само по себе оно считалось благотворной силой), 
а в уклонении от естественного хода его развития, в его неправильном 
устройстве3. Более того, в неправильном социальном устройстве стали видеть 
источник всех бед современного человечества. Можно сказать, что идея общества в 
это время развивалась вместе с идеей его неправильного устройства.
     Одним из наиболее мощных выражений “социального движения” стало 
социалистическое движение (впоследствии соединившееся с различными 
коммунистическими и коллективистскими течениями). Собственно, первоначально это 
было одно и то же движение, и термин “социалистический” был равнозначен термину 
“социальный”: оба они обозначали идейную тенденцию, противостоящую 
индивидуализму и отстаивавшую значение общественного начала в человеческом 
поведении и государственных делах. В XVIII в., до широкого распространения 
слова “социализм”, им обозначали взгляды последователей Гуго Греция [15, 696], 
который обосновывал всеобщую обязательность норм международного права принципом 
“общежительности” (“sociabilitas”), т. е. естественным стремлением человека к 
мирному и разумному взаимодействию с другими людьми, независимо от религиозных 
и национальных различий. В 1803 г. оно было использовано в итальянском языке 
(существительные “socialismo”, “socialista”; глагол “socializzare”) в том же 
значении, что и слово “католицизм” (происходящее от греческого “всеобщий”, 
“вселенский”), в противовес протестантизму [16, 3].
     В 20–30-е годы XIX в. слово “социализм” начинает использоваться в Англии 
последователями Роберта Оуэна; во Франции в начале 30-х годов это слово впервые 
употребляет последователь Сен-Симона Пьер Леру. Затем французский публицист Луи 
Рейбо популяризировал новое слово, вынеся его в заглавие серии статей 
“Исследования о современных реформаторах или социалистах” (1836), изданных 
впоследствии отдельной книгой (1839).
     В 30–40-е годы термином “социализм” обозначали учения социальных 
реформаторов, “утопистов” Анри де Сен-Симона (1760–1825) и его последователей 
Шарля Фурье (1772–1837) и Роберта Оуэна (1771–1858). Во всех этих учениях идея 
общества и социальности занимала центральное место. Фурье стремится построить 
новый “социетарный мир” на основе “социальной науки”, а Оуэн не случайно 
называет свое главное сочинение “Новый взгляд на общество” (1813).
     Деятельность Сен-Симона положила начало формированию одновременно двух 
форм мировоззрения: социалистической и социологической, – и обе они 
объединялись у него идеей общества. Последнее он понимал в духе социального 
реализма, как особого рода могучий механизм или организм, нуждающийся, однако, 
в серьезном ремонте (или лечении) на основе новой науки об обществе. В 1813 г. 
он писал: “...Общество отнюдь не является простым скоплением живых существ, чьи 
действия, независимые от всякой конечной цели, имеют причиной лишь произвол 
отдельных индивидов, а единственным результатом – быстротечные и незначительные 
случайные события; общество, наоборот, – это прежде всего настоящая слаженная 
машина, все части которой по-разному способствуют движению целого. Объединение 
людей образует настоящее Существо, крепкое или слабое в зависимости от того, 
насколько регулярно его органы выполняют порученные им функции” [17, 57].
     Именно в школе Сен-Симона родились социальное движение, социализм и