определенной роли. Она хочет с ним каких-то взаимоотношений, а не только 
стремиться убежать от тирании.
        
       Г: Я сейчас стала ближе к моим родителям. Раньше я на него немного 
сердилась, но не сейчас.
        
        К концу сессии я сделал еще одно открытое предложение - дать им 
возможность высказаться по поводу того, как семья изменилась.
        
       К: Итак, кто еще хочет что-то сказать?
       Ван: Я думаю, что наши беседы способствовали тому, что мы стали ближе 
друг к другу. Я могу это видеть на примере Папы и Мамы. Особенно с тех пор, как 
вы переехали в этот новый дом. Похоже на то, что в ваших взаимоотношениях 
появилось новое дыхание, вы как бы начинаете сначала.
       М: Да, когда детей нет рядом, возможно что-нибудь и получится.
        
        Мама использует возможность поделиться фундаментальным изменением в ее 
взгляде на мир. Она предполагает, что когда дети наконец разъехались, она и 
Джон смогут решить, что им пора улучшить их взаимоотношения. Здесь есть даже 
намек на то, что эти взаимоотношения ей, в общем-то, нравятся. Возможно, что 
теперь-то она преодолела в себе качество быть “никем”.
        
       Ван: Я думаю, что все это поможет в моей личной жизни. Люди, которых я 
сейчас выбираю, самые разные. Думаю, что сессии в этом отношении оказались для 
меня очень полезными.
       К: У меня такое чувство, что у вас появилось нечто новое - то, что вы 
стали более серьезными. Раньше мне казалось, что вы как бы все время смеетесь 
над собой.
       Ван: Да, я чувствую себя более серьезной.
       К: Я вижу большее стремление к тому, чтобы жить смелее, не бояться 
отдать жизни всего себя.
        
        Это одна из действительно значимых целей терапии - освободить людей до 
такой степени, чтобы они могли жить полной жизнью. Реально постигать жизнь на 
своем опыте, а не только думать о ней.
        
        Когда сессия закончилась, возникло чувство спокойствия, 
умиротворенности. Им не было страшно остаться наедине друг с другом. И я уже н 
был им нужен для поддержания мужества быть самими собой. Они сформировали 
устойчивую семейную систему и я оказался в большей мере вне ее, чем это было 
раньше.
        Растущее чувство свободы и смелость членов семьи поражали. Они открыто 
обсуждали, общение друг с другом для них теперь удовольствие, а не тяжкая 
повинность. Они сами развили в себе способность находиться рядом друг с другом! 
Наблюдать жизнь и реагировать на нее личностно и с заботой о ближнем.
        Когда терапия заканчивается, она не исчезает насовсем. Семья уносит в 
себе терапевта, а терапевт сохраняет семью внутри себя. Жизнь продолжается, и 
терапевт навсегда остается наедине с волнующим опытом включенности в 
трогательную ткань человеческих взаимоотношений.
        
        
        
       
       
        “Танцы с семьей” - книга, которую я ждал годы. Для всякого, кого 
озадачивает подход Витакера, кого интригуют его парадоксы, раздражают 
“бессмыслицы”, увлекает странная магия его работы или просто интересует 
концепция, - это именно то, что нужно читать. 
        Случилось так, что я был в комнате наблюдателей за “односторонним 
зеркалом”, когда Витакер вел свой “танец” с представленной здесь семьей. Я 
наслаждался музыкой и синхронностью фигур их “танца”, но мне, наблюдателю за 
зеркалом, не дано было быть с ними вместе.
        Книга дает такую возможность. Читайте ее.
        
       Сальвадор Минухин,
        доктор медицины
       
       
       
       
     СОДЕРЖАНИЕ
        
“Не мир, но меч”. Предисловие Е.Л.Михайловой
Предисловие В. Бамберри
1. Начало работы с семьей
2. Личность терапевта: личностная интегрированность и структура 
профессиональной роли
3. Процесс семейной терапии: стратегически-административные аспекты и стадии 
терапии
4. Семейная терапия: символический подход, основанный на личностном опыте