моментов, с тенденцией к повторению, называя этот феномен "гипнофренией". Он 
подчеркивал, что, независимо от причины, механизмы, ведущие к появлению 
расстройств сознания, одни и те же, во всех случаях ведут " к одной цели, 
вызывая определенный симптомокомплекс".
Как представляется, подобные явления говорят о повышенной уязвимости состояния 
сознания у лиц с парафилиями, которая проявляется в ситуациях, не патогенных 
для большинства людей. Возможно, она формируется еще в детстве, проявляясь у 
аутичных детей в виде феномена "тождества" (Каган В.Е.,1981).
М.А.Мелик-Пашаян (1966) считала, что нарушения ясности сознания связаны с 
функциональной диссоциацией коры мозга (лоб-затылок, правое-левое полушария, 
кора-подкорка). Схожие нарушения наблюдаются и у лиц с парафилиями.
Т.А.Доброхотова, Н.Н.Брагина (1994), описывая особенности психопатологической 
симптоматики у левшей, отмечают, что, в отличие от правшей, у них нет 
разделения психомоторной и психосенсорной сфер, не соблюдается временная 
последовательность переживаний, может отмечаться повторение переживаний, 
возможно, с другой эмоциональной окраской. Чередование психосенсорных феноменов 
в форме перцепторных воспоминаний и феноменов предвосхищения и психомоторных 
феноменов, наблюдающееся в некоторых случаях у испытуемых, может 
свидетельствовать о функциональной разобщенности полушарий. 
Э.Я.Манандян (1966) считала, что у маленьких детей поражение затылочной области 
проявляется в полном выключении сознания, у старших детей чаще наблюдается 
патология височных зон, что дает клинически картину абсансов, ауры с оглушением,
 сумеречных состояний, моторных автоматизмов, у подростков же чаще поражаются 
передние отделы мозга, что проявляется в психических эквивалентах (фуги, трансы,
 сумерки, речедвигательные автоматизмы).
Основным признаком нарушения сознания А.Р.Лурия (1973) считал нарушение 
избирательности психических процессов, выступающее во всех сферах умственной 
деятельности. Сознание тесно связано с произвольностью высших психических 
функций (Хомская Е.Д.,1987), которая означает возможность управления ими (или 
отдельными их фазами, этапами), что, по мнению автора, равнозначно осознанности 
и предполагает:
1) наличие программы, в соответствии с которой протекает психическая функция. У 
лиц с парафилиями такая программа вырабатывается в фантазиях, однако 
примечателен тот факт, что многие из них не усматривают связи между содержанием 
фантазий и своим поведением при правонарушении, т. е. программа не осознается.
2) контроль за окончательным результатом деятельности (сличение реального 
результата с предварительно сформированным его образом). Клинические выражения 
искажения этого звена регуляции можно усматривать в непонимании факта смерти 
жертвы, символических, зачастую психологически непонятных эксперту манипуляциях 
с трупом, что, возможно, обусловлено либо дефектным образом результата, либо 
нарушением обратной связи. О последнем заставляет задумываться встречающееся у 
части испытуемых утверждение, что жертва, например, не плакала, а улыбалась или 
сама не возражала против манипуляций с ней.
3) наличие соответствующего мотива. Как правило, жертвы испытуемого случайные и 
мотив сформулировать он часто не может, что, конечно, не означает, что его нет, 
а свидетельствует лишь о его отсутствии в сознании. 
Осознаются лучше цель и результат, сам же процесс протекает, как правило, на 
бессознательном уровне. Необходимо подчеркнуть, что дезавтоматизация 
(расширение осознавания) программы и контроля за ее протеканием 
феноменологически проявляется в виде психических автоматизмов.
В этом случае представляется более правильным говорить о расширении сознания. В 
свое время J. Miller (1956) показал, что можно говорить об определенной емкости 
памяти (следовательно, и сознания), которая приблизительно равна 7+2 условных 
единиц (например, образов по модальностям, которые одновременно в состоянии 
осознавать человек). Исходя из этого положения, можно утверждать, что 
расширение осознавания в одной сфере должно сопровождаться сужением его в 
другой. 
П.В.Симонов (1990) отмечает, что по мере превращения задачи в стереотипную 
деятельность начинает доминировать правое полушарие, ответственное за 
реализацию врожденных и приобретенных автоматизмов, левое же включается при 
анализе новых ситуаций и активном поиске оптимальных решений. Человек свободен 
в своем выборе, с точки зрения его рефлексирующего сознания. Субьективно 
ощущаемая свобода выбора и порождаемое ею чувство личной ответственности 
включают механизмы всестороннего и повторного анализа последствий того или 
иного поступка. Мобилизация из резервов памяти такого рода информации ведет к 
усилению потребности, устойчиво главенствующей в иерархии мотивов данной 
личности, благодаря чему она приобретает способность противостоять ситуативным 
доминантам, т. е. потребностям, экстренно актуализированным сложившейся 
обстановкой.
Учитывая вышеупомянутые феномены безличностности, насильственности при 
отсутствии в сознании мотивов правонарушения, можно предполагать, что у лиц с 
парафилиями страдает именно ощущение свободы выбора.
Анализ клиники нарушений сознания при парафилиях позволяет также говорить о 
распаде восприятия: 
а) на фрагменты - фиксация только отдельных деталей собственного поведения, 
облика жертвы (впоследствии не узнают при очных ставках) или внешней ситуации;
б) по модальностям в филогенетически обратной последовательности (тактильная - 
вестибулярная - слуховая - зрительная).
Обращает на себя внимание определенное сходство описанных проявлений с 
психологическими характеристиками изменений личности при эпилепсии (Братусь Б.С.