воображения и смыкаются с кругами дантова ада. В материалах дела можно 
встретиться и с проявлениями наивысшего альтруизма, а нередко в них можно найти 
и подтверждение распространенному мнению о том, что в каждом человеке дремлет 
двойственная личность, в которой мирно сосуществуют добро и зло.


Глава III

Специфика роли эксперта-сексолога

Та роль, в которой выступает врач при производстве судебной экспертизы, 
значительно отличается от обычного положения лечащего врача. Задача эксперта — 
это проведение исследования и дача заключения, которое может оказать 
существенное (хотя и не решающее) влияние на исход судебного дела. Тем не менее,
 эксперт все равно остается в широком смысле слова врачом и ему также присущи, 
как и всем врачам, характерные для медицинской профессии черты: 
доброжелательность, сочувствие и стремление оказать помощь. Однако, с другой 
стороны, эксперт в известном смысле представляет закон и общество, оценивает 
сложившуюся судебную ситуацию и участвующих в ней лиц.
Если при проведении экспертизы врач-эксперт будет сверх меры приближать свою 
позицию к позиции лечащего врача, то это невольно может привести к более мягкой 
оценке им как сложившейся ситуации, так и личности подэкспертного. Напротив, 
если он будет чрезмерно отождествлять свою роль, с ролью правосудия, то такая 
позиция может привести к более жесткой оценке и данного дела, и личности 
обследуемого. Кроме того, в последнем случае между экспертом и 
освидетельствуемым в процессе экспертизы возникает специфическая дистанция, 
затрудняющая их общение. Таким образом, одной из главных задач эксперта при 
производстве экспертизы является определение своей позиции по отношению к делу 
и обследуемому лицу.
Не менее важными принципами, которыми должен руководствоваться врач в процессе 
экспертизы, являются объективность, внутреннее спокойствие и определенная 
эмоциональная дистанция по отношению к данному делу. В некоторых случаях 
создавшийся в ходе освидетельствования хороший контакт с обследуемым лицом 
исподволь может вызвать у эксперта большую эмоциональную близость к 
подэкспертному, чем, например, к его жертве. В других же случаях эмоциональная 
реакция эксперта на данное дело, наоборот, чисто по-человечески делает ближе 
ему жертву преступления, а не подэкспертного. Подобные ситуации могут негативно 
отразиться на перспективном видении экспертом всего дела в целом.
Обсуждая эти проблемы, некоторые эксперты занимают отстраненную позицию 
холодного медицинского технократа. Обследуемый для них является лишь предметом 
изучения, который надо сначала разложить на некие составляющие, а затем 
произвести их синтез. Но ведь любой эксперт является живым человеком со всем 
комплексом его специфических черт и поэтому перед ним в практической 
деятельности часто возникают следующие, проблемы:
1. Внутренняя противоречивость выполняемой роли. Как было сказано, между 
позициями эксперта и лечащего врача имеется принципиальная разница. Так, 
действия эксперта иногда могут походить на действия следователя. Нередко 
обследуемый при освидетельствовании занимает защитную позицию — лжет, 
отказывается отвечать на вопросы, извращает события, скрывает от эксперта 
важную информацию и т.п. В подобной ситуации эксперту иногда приходится для 
получения необходимой информации применять тактику перекрестных вопросов, 
повторять одни и те же вопросы с разными формулировками, постоянно направлять 
общение с освидетельствуемым в нужное русло и т.п. Между этой ролью и привычной 
ролью врача имеется столь значительное различие, что при производстве 
экспертизы у врача-эксперта неоднократно может возникать сомнение в том, что 
подобная тактика действительно соответствует его роли.
2. Тяготение ответственностью за участь подэкспертного. При производстве 
экспертизы по некоторым делам эксперт отдает себе отчет в том, что его 
заключение может оказать существенное влияние на степень наказания обследуемого 
лица или способствовать доказательству его вины. При этом не исключается, что 
имеющиеся у сексолога как специалиста профессиональные убеждения, например, в 
том, что лишение свободы не является наилучшим решением проблемы сексуальных 
девиаций, также может наложить отпечаток на принятие им определенного решения.
Сам факт осуждения подэкспертного не без помощи заключения эксперта может 
вызвать, ассоциации роли эксперта с ролью прокурора. Эти эмоции наиболее сильно 
проявляются в тех случаях, когда в ходе обследования экспертом устанавливается, 
что механизмы, приведшие обследуемого к преступному поведению, возникли главным 
образом из-за влияния окружающей среды. Естественно, что при этом эксперт 
считает истинным виновником происшедшего не обследуемое лицо, а других лиц.
Наибольшее количество сомнений у эксперта обычно возникает при решении вопроса 
о вменяемости подэкспертного. При этом не исключается, что в некоторых случаях 
невменяемость обследуемого может устанавливаться экспертом исходя не из 
объективных данных, а из-за наличия у эксперта защитной реакции. Подобные 
случаи возникают, когда у эксперта преобладают ассоциации своей роли с ролью 
лечащего врача.
В случае возникновения любых сомнений врач всегда должен помнить, что 
умышленное приспособление своего мнения в целях улучшения положения 
подэкспертного может привести к дискредитации его как эксперта[*Советским 
уголовным законодательством предусмотрена ответственность эксперта за дачу 
заведомо ложного заключения.].