подчеркивает и усугубляет его состояние. Так возникает порочный круг, который 
не может быть разорван без внешнего вмешательства. Складывается «невротическая» 
структура семьи. Вся ее жизнь вращается вокруг ребенка, можно сказать, он 
объединяет семью. Госпитализация или поступление в специальное образовательное 
учреждение (детский сад, интернат) являются мощнейшим стрессорным фактором для 
ребенка, симбиотически привязанного к матери. Эмоциональные переживания разлуки 
вызывают негативное поведение, отражаются на всем ходе психического развития 
ребенка.
         В ряде случаев родители, стараясь оградить ребенка от неприятных 
переживаний, игнорируют речевые и двигательные дефекты своего малыша, приучая и 
его к этому. И если дошкольники не всегда осознают трудности, вызванные 
заболеванием, то уже в младшем школьном возрасте дети сталкиваются с проблемами.

         В школе часто обнаруживается их несостоятельность в том или ином плане,
 они периодически испытывают из-за своих дефектов неудовольствие, обиду и т.д. 
У детей более старшего возраста нередко возникает депривация, развиваются 
страхи, депрессия, дисфория.
         По мере взросления сына или дочери гиперопека (гиперпротекция) 
усиливается1. Родители стараются удовлетворять все запросы ребенка и не 
наказывать его. Кроме того, увеличивается их страх за ребенка. Родители 
продолжают видеть в нем малыша, даже когда он повзрослел и пришло время 
пересмотреть детско-родительские отношения, расширить сферу самостоятельности. 
Они оказывают давление на подростка и в мировоззренческом плане.
         В отдельных случаях прослеживается противоположная тенденция – 
материнская позиция трансформируется по мере взросления ребенка от принятия до 
отвержения. «Если в первые три года жизни ребенка за счет защитного переживания 
дефекта и неполного представления о нем материнская позиция представляла собой 
принятие, то с течением времени, чаще всего в период дошкольного детства 
больного, она перестраивается в сторону отвержения»1. Возможно, это связано с 
объективацией представлений о структуре дефекта, перспективах социального 
развития больного и с изменением эмоционального отношения к нему.
         Таким образом, кроме «симбиотического единства» при анализе 
детско-родительских отношений можно выделить и «эмоциональную изоляцию», 
которая проявляется в виде явного или скрытого отвержения больного ребенка в 
семье. Он постоянно ощущает себя помехой для родителей. В случае скрытого 
эмоционального отвержения родители понимают свое негативное отношение к ребенку 
и пытаются компенсировать его подчеркнутой заботой. Отсутствие тесного 
эмоционального контакта с ребенком иногда сопровождается повышенными 
требованиями родителей к педагогическому и медицинскому персоналу. Нередко 
эмоциональное отвержение проявляется в том, что родители стесняются кому-либо 
представлять своего ребенка. Некоторые воспринимают его дефект как 
свидетельство собственной неполноценности. Неуверенность в себе, в своих 
родительских возможностях пагубно сказывается на всем общении с ребенком. Часто 
родители скрывают малыша от посторонних глаз, гуляют с ним вечером, когда менее 
заметны физические недостатки, потому что окружающие откровенно демонстрируют 
жалость и удивление. Получается, что ребенок оказывается в ситуации, 
усугубленной психологической депривацией, которая замедляет его развитие, 
приводит к эмоциональной и личностной задержке, формированию пассивной 
жизненной позиции. Пропадает свойственная детскому возрасту непосредственность, 
эмоциональная яркость, живость. Вместо этого появляется взрослая 
рассудительность с оглядкой на чужое мнение, робость, страх перед общением с 
людьми, установлением дружеских контактов, неуверенность, пассивность.
         В семьях, где кроме ребенка с ограниченными возможностями есть и 
другие, обычные дети, у родителей возникают особые трудности. Им приходится 
использовать различающиеся методы воспитания и поведения по отношению к 
здоровым и больным детям. Из опыта известно, что отношение обычного ребенка к 
своему брату или сестре, имеющему какие-либо нарушения, в огромной степени 
зависит от установки родителей. Если их поведение разумно и ясно, то именно в 
здоровых детях они найдут старательных помощников. А неосознанные и 
неразрешенные конфликты по поводу больного ребенка могут подействовать на 
других детей негативно. Чаще всего к больному брату или сестре дети относятся 
не агрессивно, а скорее отстраненно. Иногда их поведение регрессирует, у них 
бывают эмоциональные срывы, складываются невротические состояния.
         Если ребенок с ограниченными возможностями единственный в семье, то и 
в этом случае возникают сложности.
         Итак, можно выделить два основных типа отношений родителей к больному 
ребенку – это максимальная самоотдача, когда жизнь семьи строится в полном 
соответствии с потребностями ребенка, и отстраненность родителей, полная или 
частичная передача ответственности за него государственным учебным и 
медицинским учреждениям.
         Многие родители придают главное значение медицинским воздействиям, а 
последовательный процесс воспитания зачастую подменяют отдельными 
повелительными указаниями и назидательными беседами1.
         Тяжелое заболевание ребенка обедняет личную жизнь родителей, как 
правило, ограничивает их профессиональную деятельность. Матери (чаще, чем отцы) 
вынуждены бросить работу, перейти на неполный рабочий день или работать не по 
специальности. У родителей больных детей практически не остается свободного 
времени; они редко посещают театры и музеи; домашний досуг также сведен к 
минимуму.
         Повседневные заботы сопряжены с разочарованиями и неудачами. Даже