ожно спокойнее. – Но я старая 
четырнадцатилетняя.

Этот ответ понравился мужчинам, и Хацумомо слегка напряглась.

– Четырнадцать? – спросила она. – Прекрасно! И конечно, у тебя нет никаких 
волос...

– Нет-нет, у меня есть. Даже много! – И с этими словами я провела рукой по 
волосам на голове.

Видимо, ответ показался присутствующим очень остроумным. Мужчины смеялись 
сильнее, чем над историей Хацумомо. Она засмеялась тоже, но только для того, 
чтобы не подумали, что пошутили над ней.

Когда смех затих, мы с Мамехой вышли и через открытую дверь услышали, что 
Хацумомо тоже собирается уходить. Они с Тыквой спускались за нами по лестнице.

– Сегодня было очень весело, – сказала Хацумомо. – Не знаю, почему мы не 
веселимся вместе чаще.

– Да, весело, – сказала Мамеха. – Я с наслаждением думаю о том, что готовит нам 
будущее.

После этих слов Мамеха с удовлетворением посмотрела на меня. Ее явно радовал 
вид побежденной Хацумомо.

Ночью, приняв ванну и смыв с себя макияж, я стояла в холле и отвечала на 
вопросы Анти о том, как прошел вечер. В это время вошла Хацумомо и остановилась 
передо мной.

Обычно она так рано не возвращалась, но по выражению ее лица я поняла: она 
спешила отомстить мне. Ее обычная злорадная улыбка отсутствовала, но крепко 
сжатые губы выдавали ее настрой. Бросив на меня выразительный взгляд, она 
сильно ударила меня по лицу.

Ее поступок поверг меня в шоковое состояние, и я даже не могу вспомнить 
дальнейших событий. Должно быть, Анти и Хацумомо начали ругаться, потому что я 
помню слова 
Хацумомо:
– Если эта девчонка еще раз публично опозорит меня, я с удовольствием ударю ее 
по другой стороне лица.

– Как я вас опозорила? – спросила я.

– Ты прекрасно знала, о каких волосах я говорила, но ты выставила меня полной 
идиоткой. Я перед тобой в долгу, маленькая Чио. Но я скоро его верну, я тебе 
обещаю.

На следующий вечер я рассказала о случившемся Мамехе, но она не придала этим 
словам никакого значения.

– Ну и что такого? – спросила она. – Слава богу, на твоем лице не осталось 
следов от удара. Думаю, ты не надеялась обрадовать ее своим замечанием...

– Я беспокоюсь о том, что может произойти, когда мы в следующий раз с ней 
столкнемся, – сказала я.

– Я скажу тебе, что мы сделаем. Мы развернемся и уйдем. Гости, конечно, 
удивятся, увидев, что мы покидаем вечеринку, только появившись на ней, но это 
будет лучше, чем дать возможность Хацумомо еще раз тебя унизить. В любом случае,
 если мы столкнемся с ней, это пойдет нам только на пользу.

– Но каким образом? – спросила я.

– Если с легкой руки Хацумомо мы уйдем из нескольких чайных домов, то сможем 
посетить больше вечеринок, и, таким образом, тебя гораздо быстрее узнают в 
Джионе.

Мамехе удалось успокоить меня. Мы вышли с ней на улицу и первыми посетили 
вечеринку, устроенную для одного молодого актера кино. На вид ему было не 
больше восемнадцати лет, но при этом у него совершенно отсутствовали волосы на 
голове, брови и ресницы. Через несколько лет он стал очень популярным, но 
только лишь благодаря обстоятельствам своей смерти. Он убил молодую официантку 
в Токио, а потом заколол себя ножом. Мне он показался очень странным, хотя было 
приятно, что он не сводил с меня глаз. Надо признаться, так долго живя в окейе, 
я радовалась любого рода вниманию. Мы провели здесь около часа, а Хацумомо так 
и не появилась. Я начала думать, что мои мечты об успехе постепенно начинают 
сбываться.

Следующую вечеринку устроил ректор Университета в Киото. Мамеха разговорилась с 
мужчиной, которого давно не видела, и оставила меня одну. Единственное 
свободное место за столом оказалось рядом с пожилым мужчиной в грязной белой 
рубашке. Его явно мучила жажда, и он постоянно подносил к губам бокал с пивом. 
Я села на колени рядом с ним и уже собралась представиться, как неожиданно 
распахнулась дверь. Вместо ожидаемой служанки с