йста, вот это.

Он протянул мне завернутый в рисовую бумагу пакет размером с рыбью голову.

– Это китайские травы, – сказал он. – Не верь доктору Миура, если он скажет об 
их бесполезности. Пусть твоя сестра добавит травы в чай для матери. Это 
облегчит ее боль. Они действительно очень ценные. Старайтесь тратить их разумно.

– В таком случае я лучше все сделаю сама. Моя сестра не очень хорошо готовит 
чай.

– Доктор Миура рассказал мне о тяжелой болезни твоей матери, – сказал господин 
Танака. – Теперь ты говоришь мне, что твоей сестре нельзя доверить даже 
приготовление чая! Ведь ваш отец очень стар, что же будет с тобой, Чио-сан? А 
кто заботится о тебе 
сейчас?
– Я могу позаботиться о себе сама.

– Я знаю одного человека, сейчас он гораздо старше тебя, но когда он был 
мальчишкой примерно твоих лет, у него умер отец. На следующий год умерла и мать,
 а единственный старший брат убежал в Осака и оставил его одного. Чем-то похоже 
на твою историю, не правда ли? – И он окинул меня взглядом, не терпящим 
возражений. – Имя этого человека Танака Ичиро, – продолжал он. – Да, это я... 
Хотя тогда меня звали Мориаши Ичиро. Меня взяли в семью Танака в 
двенадцатилетнем возрасте. Прошло какое-то время, я женился на их дочери, и они 
меня усыновили. Теперь я веду семейный бизнес, руковожу Компанией морепродуктов.
 И можно сказать, в конце концов у меня все сложилось нормально. Возможно, 
что-то подобное произойдет и с тобой.

На какое-то мгновение мой взгляд остановился на господине Танака: обильная 
седина в волосах, складки между бровями, как бороздки на коре дерева... Он 
казался мне мудрейшим и самым знающим на земле человеком. Я верила, что ему 
известно то, о чем я никогда не узнаю, что мне никогда в жизни не быть такой же 
элегантной, как он, что мне никогда не доведется надевать ничего похожего на 
его голубое кимоно. Я же сидела перед ним голая, с грязными коленками и лицом, 
со спутанными волосами и с кожей, пахнущей тиной.

– Я думаю, вряд ли кто-нибудь согласится удочерить меня, – сказала я.

– Ты так думаешь? Но ты же неглупая девочка, разве не так? Ты называешь свой 
дом подвыпившим, голову отца сравниваешь с яйцом...

– Но она действительно похожа на 
яйцо!
– Тем не менее так не очень хорошо говорить. Ну, а теперь беги, Чио-сан. Ты же 
хочешь пообедать, не так ли? Если твоя сестра сварила суп, ты сможешь лечь на 
пол и выпить то, что она расплескала.

С тех пор я стала мечтать, что господин Танака удочерит меня, и мне от этого 
становилось чуть легче. Я была готова ухватиться за все, что обещало мне 
спокойную жизнь. В особенно тяжелые для меня минуты я мысленно возвращалась к 
случаю, произошедшему задолго до болезни мамы. Однажды – мне было тогда около 
четырех лет – мы с мамой пошли на деревенский праздник обон, посвященный духам 
умерших. После нескольких вечеров церемоний на кладбище и разведения костров у 
входов в дома все собрались на заключительное действо праздника около святилища 
Синто. Двор святилища украшали бумажные фонарики, подвешенные к деревьям. 
Вместе со всеми мы танцевали под звуки барабана и флейты. В конце концов я 
устала, мама посадила меня на колени и стала укачивать, но внезапно налетел 
ветер, и один из фонариков загорелся. Мы увидели, как пламя зажгло веревку, на 
которой он висел, фонарик опустился вниз, и ветер покатил его прямо на нас. 
Потом огненный шар, казалось, закрепился на земле, но новый порыв ветра опять 
погнал его в нашу сторону. Мама поставила меня на землю и руками попыталась 
потушить огонь. На какое-то мгновение мы оказались объяты языками пламени, но 
потом они переметнулись на деревья и там перегорели, и никто, даже мама, не 
пострадал.

Через неделю или чуть больше, когда мои фантазии об удочерении почти созрели, 
придя вечером домой, я застала господина Танака и отца сидящими за столом друг 
напротив друга. Я поняла, они говорят о чем-то серьезном, так как мое появление 
осталось ими не замеченным. Я застыла, прислушиваясь.

– Итак, Сакамото-сан, как ты относишься к моему 
предложению?
– Не знаю, господин, – ответил отец. – Не могу представить, чтобы девочки жили 
где-нибудь еще.

– Я понимаю, но всем вам так будет гораздо лучше. Пусть они придут в деревню 
завтра во второй половине дня.

После этих слов господин Танака направился к выходу. Мы столкнулись в дверях, и 
я сделала вид, будто только вошла.

– Я говорил с твоим отцом о вас, Чио-сан, – сказал он мне. – Я живу напротив 
горы в городе Сензуру. Он больше, чем Йо