бы не 
броситься к ней в объятия. Сацу радостно вскрикнула и закрыла рот рукой.

– Хозяйка будет меня ругать, – сказала старуха.

– Я сейчас приду, – сказала ей Сацу и исчезла в Тацуйо.

Через минуту она появилась опять и положила несколько монет в руку старухе. Та 
разрешила ей пройти в свободную комнату на первом этаже.

– Если ты услышишь кашель, – добавила она, – значит, пришла хозяйка. Теперь 
быстро.

Вслед за Сацу я вошла в вестибюль Тацуйо, освещенный скорее коричневым, чем 
желтым светом. Сильно пахло потом. Под лестницей находилась раздвижная дверь. 
Сацу открыла ее, и мы вошли в крошечную комнату татами с одним окном, закрытым 
бумажными жалюзи. Света с улицы хватало только для того, чтобы видеть силуэт 
Сацу, черты лица были неразличимы.

– О, Чио, – сказала она, закрыла лицо руками и заплакала. Я тоже принялась 
плакать.

– Сацу, это я во всем 
виновата!
Мы крепко обнялись в темноте, и я почувствовала, какая она костлявая. Она 
теребила мои волосы так, как это когда-то делала мама, отчего я буквально 
залилась слезами.

– Успокойся, Чио, – прошептала она мне. – Моя хозяйка убьет меня, если 
обнаружит тебя здесь. Почему ты так долго ко мне 
шла?
– Прости меня, Сацу. Я знаю, ты приходила ко мне в окейю...

– Несколько месяцев назад.

– Женщина, с которой ты разговаривала в окейе, – сущий зверь. Она очень долго 
не говорила мне об этом.

– Я должна убежать, Чио. Я больше не в состоянии оставаться в этом месте.

– Я побегу с тобой.

– У меня под матрацем есть расписание поездов. При любом удобном случае я 
воровала деньги, и сейчас их у меня достаточно, чтобы заплатить госпоже Кишино. 
Ее избивают за каждый побег из дома. Она не позволит мне исчезнуть до тех пор, 
пока я не заплачу ей.

– Госпожа Кишино... Кто 
это?
– Старуха, сидящая у входа. Она собирается увольняться, и я не знаю, кто придет 
на ее место. Я не могу дольше ждать! Это ужасное место. Ни за что, Чио, не 
пожелаю тебе оказаться на моем месте! А сейчас лучше иди. Хозяйка может 
появиться здесь в любой момент.

– Но подожди, когда мы 
бежим?
– Стой в углу и не говори ни слова. Я должна сходить наверх.

Я сделала так, как она мне велела. Пока она отсутствовала, я слышала, как 
старуха у входа приветствовала мужчину, а затем его тяжелые шаги застучали в 
моей голове. Вскоре кто-то спустился, и дверь отворилась. Сперва я ужасно 
испугалась, но это оказалась только Сацу, выглядевшая очень бледной.

– Во вторник. Мы убежим поздно ночью во вторник, через пять дней. Сейчас я 
должна идти наверх. Ко мне пришел мужчина.

– Но подожди, Сацу. Где мы встретимся? В какое 
время?
– Не знаю... В час-два ночи. Но я не знаю где.

Я предложила встретиться около Театра Минамиза.

– Но там нас смогут заметить и легко найти, – сказала Сацу.

Мы договорились встретиться напротив театра, на другом берегу реки.

– Я должна идти.

– Но, Сацу... если я не смогу выйти? Или если мы не 
встретимся?
– Постарайся прийти, Чио! У меня только один шанс. Я так долго ждала. А сейчас 
уходи, пока не вернулась хозяйка. Если она застанет тебя здесь, я никогда не 
смогу убежать. Мне так много хотелось рассказать ей, но она вывела меня в 
вестибюль и закрыла за мной дверь. Старуха, не дав мне посмотреть, как Сацу 
поднимается по лестнице наверх, схватила меня за рукав и вытолкнула в темноту.

Я буквально бежала из Миягава-чо и с облегчением увидела – в окейе так же 
спокойно, как и до моего ухода. Я вползла внутрь и села на колени, вытирая со 
лба и шеи пот и переводя дыхание. Когда я уже решила, что мое исчезновение 
осталось незамеченным, я похолодела, заметив чуть приоткрытую дверь в комнату 
прислуги. Обычно никто ее так не оставлял,