Очень гордился «успехами у женщин». Одной из причин его упорных ухаживаний на 
ней было как раз то, что она нравилась многим его товарищам. Видимо, зависимое 
положение жены льстило его самолюбию и было одним из источников 
удовлетворенности браком.
       61
       Как сложились бы взаимоотношения супругов, если бы каждый из них, 
вопреки коммуникационным барьерам, располагал всей информацией о переживаниях 
другого. Что произошло бы, если бы Николай Н. имел полное представление о всей 
совокупности чувств.пережива-емых его женой, и степени их интенсивности? Вне 
всяких сомнений, к числу сведений, которые он учитывал, строя свои 
взаимоотношения с женой, добавились бы новые важные моменты. В этом случае он 
не мог бы не учитывать взрывоопасность ситуации в семье и вытекающие от* сюда 
последствия как для его благополучия, так и «мужского достоинства». Вне 
зависимости от того, каким бы было его решение, он осознал, что имеет дело с 
серьезной проблемой и, видимо, искал бы выход из нее,
       Она, со своей стороны, знала о его неравнодушии к своему «мужскому 
достоинству». Однако не понимала всей серьезности этого, с ее точки зрения 
смешного, недостатка для него. Если бы она хорошо представляла себе всю гамму 
чувств, которые он испытывает в связи со своим комплексом неполноценности, она 
приобрела бы, по-видимому, мощный рычаг воздействия на него еще на первом этапе 
и в то же время возможность помощи в поддержании его неустойчивого мнения о 
себе,
       Следовательно, если бы дефицитная информация все же проследовала по 
коммуникационным каналам, у каждого из супругов была бы полная картина 
внутренней жизни другого и высока вероятность, что развитие взаимоотношений 
пошло бы другим путем.
       Второй этап развития коммуникационной проблемы начался с того момента, 
когда Анна Н. получила возможность формулировать свои пожелания уже с позиции 
матери больного ребенка.
       Третий этап — собственно конфликтные взаимоотношения с момента, когда 
они начали обмениваться взаимными   ударами,   стараясь   по-
       62
       ставить друг друга в безвыходное положение. Коммуникация на этом этапе 
приобрела уже чисто конфликтный характер: «А раз ты так, то я вот так!»
       На каждом этапе развития коммуникационной проблемы вес меньше 
вероятность, что супруги будут взаимно откровенны и поделятся своими 
переживаниями. Вместе с нарастанием конфликтного отношения усиливаются и 
коммуникационные барьеры. Очевидно, что основным направлением семейной 
психотерапии в данном случае должно быть создание правильного представления о 
личности друг друга, уяснение источников развития семейного конфликта.
       Наблюдение 2. Людмила Д., 25 лет. 7 лет замужем. Живет с мужем и 
свекровью. Муж на 9 лет старше ее. По профессии бухгалтер. Обратилась с 
жалобами на чувство тоски, утомляемость, частые головные боли, рассеянность, 
которая не была свойственна ей ранее, бессонницу.
       Внешне семейные отношения хорошие. Имеет ребенка 4 лет. Более 
интенсивное изучение семейных отношений показало наличие коммуникационной 
проблемы в ее взаимоотношениях со свекровью. Проблема возникла с момента 
замужества. Свекровь очень привязана к сыну и переживала в связи с его 
женитьбой. Он женился, когда был в длительной командировке в небольшом городке. 
Людмила Д. по характеру стеснительная, неуверенная в себе, хотя, по 
свидетельству мужа, иногда находят приступы «детского упрямства», причины 
которых она потом не может толком объяснить. Когда невестка приехала жить в 
Ленинград, свекровь приняла решение, что, «хотя и была против этого брака, но 
раз так все получилось, она поможет невестке всей душой». Эта помощь и явилась 
источником коммуникационной проблемы, «Я с детства не могу, когда кто-нибудь 
стоит и смотрит, как я что-то делаю, Свекровь же от меня просто не отходила. У 
меня просто из рук все валилось, а она тут же выхватывала и поучительно, как 
старая учительница, говорила: «Не-е-т, не та-а-ак, а вот так, посмотри 
внимательно!» — Я себя чувствовала дурой, неловкой и неумелой, Если бы она от 
меня отстала, я сама понемногу во всем бы разобралась. А так по-, лучилось, что 
я сразу все должна делать очень хорошо». На вопрос, пыталась ли Д. объяснить 
свое состояние свекрови или мужу, она ответила: «Даже не пыталась. Она бы 
смертельно обиделась. Она от всей души для моей же пользы тратит время и 
здоровье, а я ей заявляю, что она мне мешает». Мужу пыталась объяснить, но он 
ее не понял, думая, что мать
       нее делает из самых лучших побуждений. Больная призналась, что иногда 
испытывала приступы ярости, когда свекровь, стоя за ее спиной, наблюдала, как 
она что-то делает, а затем с характерной всегда одинаковой учительской 
интонацией («Не-е-т... и т. д.») начинала ей объяснять, что она сделала не так, 
«Было желание ваять тарелку, которую я протирала, и разбить об ее голову» — так 
охарактеризовала свое состояние пациентка. После таких приступов испытывала 
чувство страха и вины. Уже тогда появились бессонница и головные боли.
       По совету подруги, которой рассказала о взаимоотношениях со свекровью, 
прочитала две книги по домоводству и, вопреки свекрови, начала отстаивать 
«научные способы», как нужно варить, гладить и т. п. Стала настаивать на 
разделении квартиры.
       С появлением ребенка конфликт ушел вглубь, Людмила Д. очень переживала 
за ребенка, боялась сделать что-то не так. Свекровь буквально оттеснила ее от 
ребенка и взяла уход за ним в свои руки. Это вызвало сильнейшие переживания 
Людмилы Д. Она рассказала, например, как однажды ребенок по ошибке назвал