ся жилищем божественного младенца мужского
пола. Дальнейшее ясно: иерогамия, т.е. союз, от которого зависит  спасе-
ние и бессмертие, означает бракосочетание девушки из сердца с юношей  из
поясницы. Эта аллегория заходит и дальше, поскольку то, что находится  в
полутора дюймах ниже лобка, представляется как помещение, где живет сва-
ха /без чьей помощи в Китае не заключается ни один брак/ по имени Добрая
Женщина Желтая /элемент земля/. Ее задача -  свести  любовников  друг  с
другом. Мальчик должен подняться в жилище девочки, т.е. в сердце,  назы-
ваемое "красной палатой", поскольку это не что иное, как брачные  покои.
От этого союза зародится бессмертный эмбрион, который, вырастая,  посте-
пенно заменит собой смертную оболочку.
   Таким образом, мы приближаемся к периоду Сун. Как и в случае с  дзэн-
(чань-) буддизмом этого времени, сложные серьезные тексты превращают да-
осизм в нечто непостижимое. Новая мистика интерпретируется в стихотворе-
ниях и анекдотах. Наиболее знаменитая и интересная личность того времени
- Люй Дунбинь. Все современные школы базируются на его учении.  Об  этом
полуисторическом святом ходит множество анекдотов. Его изображают то как
молодого образованного юношу, то как сумасшедшего нищего, то как  распу-
щенного молодого человека, завсегдатая домов удовольствий, то как  весе-
лого малого, зарабатывающего на жизнь парикмахерским делом.  Это  чудак,
чей образ часто встречается в мировом фольклоре. Ему приписывается  мно-
жество стихотворений, он выступает героем нескольких книг и пьес. Но да-
осские книги обладают собственными традициями в отношении Люй Дунбиня, и
потому в них под видом анекдотов о веселом парне передается учение  муд-
реца.
   "В Лояне жила куртизанка по имени Ян Лю. Она считалась самой прекрас-
ной женщиной в городе. К ней любил похаживать даосский монах.  Он  часто
дарил ей роскошные подарки, но никогда не ложился с ней в  постель.  Од-
нажды ночью, будучи пьяной, она попыталась соблазнить его. Монах  сказал
ей: "Растущие инь и ян соединяются в моем теле. Они любят друг друга по-
добно мужчине и женщине, и я уже забеременел;  вскоре  собираюсь  родить
ребенка: как же я могу еще и с тобой заниматься любовью? Более того,  да
позволено мне будет сказать тебе, что заниматься любовью  внутри  самого
себя бесконечно приятнее, чем делать это с кем-либо  посторонним".  И  с
этими словами монах, не кто иной, как Люй Дунбинь, исчез".
   Это и есть ранний идеал совершенного состояния, т.е. усовершенствова-
ния жизненных сил, вновь рассматриваемых здесь на духовном уровне, и до-
веденный до логического завершения. Даос освобождает себя от зависимости
любого рода: пищевой, физической, а теперь и сексуальной. Он не  испыты-
вает нужды в других, поскольку  самостоятельно  может  порождать  детей.
Свободный от всяких привязанностей, он свободен абсолютно.
   Аллегории, используемые в этих мистических рассуждениях, словно пыта-
ются привести в замешательство и шокировать нас ради того, чтобы  произ-
вести более глубокое впечатление. Вот одна из них, обнаруживаемая  глав-
ным образом в даосской поэзии:
   "Белой Госпоже исполнилось шестнадцать, она любуется
   Нефритовой белизной своего тела:
   Но она вздыхает, наблюдая, как проходят дни
   Без всякого признака появления свахи.
   И днем и вечером она одна:
   В одиночестве проводит ночи.
   Отец с матерью не понимают ее и дразнят
   Разговорами о Чжане Третьем или Ли Четвертом.
   И хотя они часто говорят об этом, ничего не происходит.
   Но вот однажды появляется
   Добрая Женщина Желтая
   И стучит в дверь:
   Она приходит поговорить о молодом Золотом Господине,
   О том, как он красив и хорошо сложен.
   И вот два гороскопа несут
   К старому Учителю Вану.
   Учитель Ван считает, что это будет удачный брак.
   Он говорит: все сходится, нет ничего дурного:
   Они созданы друг для друга, как Небо и Земля.
   Судьба уготовила им счастливый брак.
   Сегодня их дети заполнили царство.
   Но в те времена нужны были усилия Доброй
   Женщины Желтой:
   Иначе могли бы разве инь и ян
   Соединиться?"
   Это всего лишь аллегория, но все же отнюдь не детская игра. Фантазии,
возникающие в процессе медитации, приравниваются к действительности. Это
характерная черта всей мысли, а также и искусства Китая. Например, свит-
ки, которые первоначально разрисовывали даосисты,  вовлекают  зрителя  в
мистическое путешествие через страну снов, созданную по законам  Вселен-
ной, но все же гораздо более прекрасную по сравнению с  реальным  пейза-
жем. Увидеть весь мир, не покидая своей комнаты, -  вот  даосский  идеал
всех времен и основа всех мистических фантасмагорий. Поэт-даос объясняет
это следующим образом: "Маленькая девочка,  маленький  мальчик  -  всего
лишь образы.
   Добрая Женщина Желтая - тоже только лишь выдумка.
   Забираются в горы, лезут через скалы, что за беготня кругом.
   В стенах комнаты можно овладеть всем на свете".
   Наслаждения от эротической медитации (уд у адептов находится в напря-
женном состоянии) столь велики, что все прочие приемы отвергаются с  по-
рога. Процитированный только что поэт далее пишет:
   "Внешний опыт пытается все преобразовать посредством
   Действия.
   Внутренняя алхимия недвижна: она вызревает,
   Пока не придет время.
   Безногий мальчик поднимается по лестнице
   Без всяких затруднений:
   Некоторые следуют абсурдной доктрине о злоупотреблениях,
   Которая учит алхимическому методу удерживания
   Семени во время распутства с женщинами.
   Они называют это эликсиром жизни.
   Этого достаточно, чтобы бессмертны