ществе  любовниц,  был  в  состоянии
усердно заниматься делами. Как в романах, так  и  в  придворных  записях
приводится немало случаев, когда мужчина для подписания бумаг не отстра-
нялся от женщины, а обсуждение срочных дел с  приглашенными  сопровожда-
лось время от времени движениями корпуса, чтобы убедиться,  что  эрекция
еще не закончилась. Характерной чертой эротических гравюр эпох Сун, Юань
и Мин /8/ было присутствие служанок, либо читающих любовникам стихи, ли-
бо поглаживающих их, либо предлагающих освежающие напитки во время паузы
при "продленном сношении". Пользовались также популярностью занятия  лю-
бовью на свежем воздухе, особенно жарким летом, и в  литературе  описано
не только немало забавных сцен под сенью деревьев, но и веселая пикиров-
ка между совокупляющимися парами и прохожими по ту сторону стены сада.
   Другие звуки  в  подобные  моменты  мог  издавать  "бирманский  коло-
кольчик". Этот пустой серебряный шарик размером с ягоду помещался в  ва-
гину перед сношением и вследствие примечательного  воздействия  тепла  и
движений на находящийся внутри колокольчика маленький шарик было  слышно
постоянное позвякивание. Другая разновидность этого  приспособления  со-
держала каплю ртути и крохотный "молоточек". Два  таких  "колокольчика",
обернутые в вату, часто помещались под большие  половые  губы  и  весело
названивали, когда любовники начинали движения. Эту игрушку любили также
лесбиянки. Ее внедрение вместе с другими приспособлениями при длительном
использовании вызывало иногда деформации малых половых губ и  растяжение
клитора. Средневековые китайские книги по медицине описывают жалобу, ха-
рактерную для наложниц, обойденных вниманием мужчин. Она обозначена тер-
мином "возгордившийся клитор", это один из признаков "гаремной  нимфома-
нии" (вэйтун-ши).
   Эта очаровательная терпимость по отношению к большинству человеческих
слабостей не была, однако, всеобъемлющей, и среди тех немногих, к  кото-
рым относились с отвращением или враждебностью, были те, кто имел  репу-
тацию лицемеров или людей, склонных к притворству. К этой категории  от-
носились монахи и монахини. Китайцы не были религиозными, по крайней ме-
ре, в общепринятом смысле, и буддийские монахи вызывали  как  презрение,
так и недоверие, особенно у непримиримых конфуцианцев, считавших их при-
шельцами с Запада /9/ Однажды численность таких  "чужаков",  требовавших
привилегий в силу принадлежности к  монашеству,  достигла  полумиллиона,
что вызывало появление таких едких стихов, как "Зловредность  монахов  и
монахинь" ("Сэн-ни не-хай"), принадлежащих кисти Тан Иня (XVI век):
   По слухам, монахи ведут святую жизнь,
   Это люди прямые и твердые, как колонна или луч.
   Они бреют бороды и стригут волосы,
   Все у них блестит с головы до ног,
   И все же ничто не сияет, как то орудие,
   Которое они то и дело извлекают из своих одежд.
   Глаза монахов подобны крысам, жаждущим воска,
   Их руки загребают все, что приносится в жертву.
   Они притворяются, что святые, и стоят над плотскими утехами,
   Рассказывают лживые басни о Священном зубе Будды /10/,
   А сами поддаются похоти при каждой возможности,
   И их священные одеяния колышутся между женских ног.
   Поймаешь их в такой момент - они тут же заявляют,
   Что не боятся ни Неба, ни Преисподней -
   Однако придет и для них Судный день!
   В обществе, где правосудие часто было скорым и безотлагательным,  где
"Книга правил" и другие авторитеты ясно определяли происхождение и  пос-
ледствия нарушений норм, вынесение  телесных  наказаний  было  обыденной
чертой жизни. Бамбук произрастал в изобилии, как будто Природа  предназ-
начила его для использования в целях поддержания порядка,  а  фаталисти-
ческий характер народа принял как эту, так и другие формы насилия. Такой
фатализм опирался на абсолютную власть императора и  его  чиновников,  а
также на внутреннее чувство незыблемости  порядка  бытия  и  уважение  к
древним традициям.
   Бесспорно, элемент садизма присутствовал в каждом  ударе  руки  отца,
палки учителя, меча палача или ноги солдата, и  широкое  распространение
телесных наказаний вызывает сомнений не больше, чем иные аспекты общест-
венной практики или семейных отношений. Они были  всего  лишь  одним  из
элементов огромного целого. Древний китайский афоризм гласит:  если  сын
оскорбил отца и знает это, единственное, что он может сделать, - принес-
ти отцу палку и принять от него наказание. Говорят, что 2000  лет  назад
Бо Юй горько плакал, принимая побои палкой от престарелой  матери.  Пос-
кольку он был уже почти взрослым и не плакал до того долгие  годы,  мать
спросила его о причине слез. Тогда Бо Юй признался, что заплакал  не  от
боли, а оттого, что удары бамбуковой палкой были так слабы -  он  понял,
что мать слабеет от старости.
   Эта и другие истории не только выражали сентиментальное  отношение  к
возданию и освященное временем приятие заслуженного и  неизбежного,  они
были частью концепции соответствия наказания преступлению. По этой  при-
чине приговоры часто приводились в исполнение публично,  и  человеческое
сочувствие к жертве совсем необязательно колебало веру в  систему.  Пос-
ледняя включала в себя много сложных и  жестоких  разновидностей  пыток.
Свод законов ("Да Цин люй ли") был составлен во время династии Сун (960-
1127 гг.); количество ударов, к которым приговаривали в нака