паспорта, школьный выпускной вечер и т.д. не являются церемониями инициации, 
дающими ребенку новый статус и требующими от родителей нового отношения к нему. 
И даже брак в тех случаях, когда родители продолжают поддерживать молодую семью,
 не является церемонией, завершающей отделение детей от родителей.
В некоторых семьях конфликт достигает максимальной остроты, когда самый старший 
ребенок покидает дом, в других обстановка ухудшается по мере того, как уходят 
все более младшие дети, и кризис становится особенно острым, когда самый 
младший должен покинуть семью. Во многих случаях родители, успешно отпуская 
большинство своих детьми, вдруг остро ощущают напряжение, когда критического 
возраста достигает определенный ребенок. В таких случаях оказывается, что 
именно этот ребенок играл в семье особенно важную роль. Возможно, именно с 
помощью этого ребенка родители общались друг с другом, либо забота о нем и 
любовь к нему сплачивали их.
Родители вдруг обнаруживают, что им не о чем говорить друг с другом. Или вдруг 
обостряются старые разногласия и проблемы, решение которых было отложено из-за 
рождения детей. В этот период возрастает число разводов. В семьях, где есть 
только один родитель, он может ощутить уход ребенка как начало одинокой 
старости.
Юношеская шизофрения и другие тяжелые нарушения психики могут использоваться 
как способы разрешения семейной проблемы на этой стадии жизни, когда семья 
дезорганизована. Если ребенок и родители не могут больше выносить изоляцию друг 
от друга, с ребенком может происходить что-то плохое. Становясь социально 
неприспособленным благодаря болезни, ребенок остается в кругу семьи. Родители 
продолжают использовать ребенка как источник несогласия или, наоборот, 
совместной заботы, и необходимость взаимодействовать друг с другом 
непосредственно отпадает [Хейли, 1995].
Индивидуальная психотерапия ребенка, госпитализация в психиатрической клинике 
стабилизирует семейную ситуацию, навешивает на него ярлык “психически больного”.
 Родители теперь не должны решать свой конфликт и переходить на следующую 
стадию жизненного цикла.
Улучшение дел у ребенка может снова дестабилизировать семью. В этом случае 
родители часто прекращают индивидуальную терапию или из-за рецидива снова 
помещают ребенка в психиатрическую больницу, что делает его “хроническим 
больным”.
Когда эмоциональная интенсивность в системе очень велика и тяга к слиянию 
слишком сильна, члены семьи часто стараются совершенно разорвать отношения. 
Разрыв взаимоотношений посредством эмоциональной или физической дистанции не 
заканчивает эмоционального процесса; наоборот, даже усиливает его. Если кто-то 
разрывает отношения с собственными родителями или сиблингами, эмоциональные 
переживания и тягость таких отношений становятся совсем невыносимыми, 
подталкивая человека к новым отношениям с собственным супругом или детьми, 
которые становятся местом поиска срочного решения. Под таким давлением новые 
отношения становятся все более проблематичными и в итоге приходят к очередному 
дистанцированию и разрыву. Молодой человек проиграет в случае, если примет 
крайнее решение — или останется с родителями, или навсегда покинет семью. Он 
должен отделить себя от своей семьи, но в то же время сохранить с ней связи. 
Большинство семей оказываются способными поддерживать подобное равновесие, и 
современный семейный терапевт стремится именно к этой цели, помогая провести 
церемонию инициации и перестроить семейную структуру таким образом, чтобы 
ребенок присоединился к миру взрослых, а родители научились относиться к себе и 
друг другу иначе.
Жизненный цикл представляет собой непрерывный процесс, в котором проблемы 
решаются по мере их возникновения. Предыдущие поколения связаны с последующими 
многочисленными связями. Если молодые люди прерывают контакты со своими 
родителями, они лишают своего ребенка бабушек и дедушек и затрудняют своим 
родителям переход на более поздние стадии жизненного цикла.
6,7) Последние стадии жизненного цикла
Уход на пенсию может сделать проблему пребывания наедине друг с другом еще 
более острой. Кроме того, недостаток самореализации может привести к 
возникновению симптомов. Часто симптомы одного из супругов помогают другому 
приспособиться к жизни на пенсии. Например, уйдя с работы, муж может 
почувствовать, что если раньше он жил активной жизнью, помогал другим, то 
теперь он положен на полку, как ненужный предмет. Когда его жена заболевает, у 
него вновь появляется полезная функция. Он должен теперь помочь ей выздороветь, 
водя по врачам. Болезнь жены защищает его от депрессии, в которую он впадает, 
когда ей становится лучше. Если у жены случается рецидив, он снова оживает и 
может предпринять активные действия.
Когда один из супругов умирает, другой остается в одиночестве и вынужден искать 
новые связи со своей семьей. A. O. Лэнж и Ван дер Харт (1983) приводят пример 
паранойи одинокой старой женщины, переехавшей в другой город, как реакцию на 
ощущение собственной незащищенности (как “улитка без раковины”). Часто в это 
время возникает также проблема ухода за старым человеком.

Для каждой фазы жизненного цикла семьи существуют примерные возрастные рамки, 
свойственные каждой культуре. В случае сильных отличий возраста членов семьи от 
нормативно ожидаемого терапевт может прогнозировать возможные трудности 
перехода. Например, факт заключения первого брака в сорокалетнем возрасте, 
вскоре после смерти родителей, может указывать на проблемы, связанные с 
покиданием отчего дома и установлением близких взаимоотношений с 
противоположным полом. Анализируя проблемы жизненного цикла семьи, терапевту