Похоже, и такой брак имеет право на существование. Это была очень любопытная 
чета.
     В первой части я уже упоминала о господах Тилт-манне и Фудзивара Ёсиэ, 
которые до 
конца своих дней жили в Императорском отеле. Когда я несколько лет назад была в 
Японии, то 
меня и Хаяси Кэнъи-ти пригласили в Императорский отель. Генри Сима-ноути 
угостил нас 
бифштексом по-шаляпински. Тогда Кэн сказал: "Пойдем навестим Тилтманна, раз мы 
здесь".
     Мы боялись, что он может нас не узнать, но он, оказывается, все помнил. Он 
достал 
осторожно пожалованный ему императором орден и показал нам. Было немного 
грустно 
видеть, как молодцевато выглядевший до войны мужчина превратился в полуслепого, 
крайне 
немощного старика. Ему тогда исполнилось девяносто лет.
     Однако вернемся в послевоенный Токио. Однажды я как переводчица 
сопровождала 
супругов Тилтманн в район Цукидзи, где их пригласил в ресторан "Юкимура" один 
издатель. Я 
слышала, что ресторан переехал и теперь, существенно расширившись, 
располагается напротив 
театра "Тэйгэки".
     Кроме того, его оками-сан должна быть такой лее деятельной и преуспевающей,
 как 
прежде. Я давно мечтала повидаться с ней. Хотя я постоянно собиралась посетить 
ресторан, 
дни мои были так заполнены, что мне никак не удавалось направить свои стопы в 
районы 
Цукидзи, Кобикитё, Гиндзы и другие хорошо знакомые кварталы. Поэтому я 
несказанно 
обрадовалась, что мы получили приглашение в "Юкимура". Когда к нам вышла 
оками-сан, мы 
обе расплакались, ведь было так чудесно видеть друг друга живыми и невредимыми. 

Окалш-сан выглядела, как и всегда, молодой, красивой и крепкой. Ее заведение 
значительно 
расширилось, превратившись в по-настоящему изысканный ресторан. Все, 
отличающиеся, 
подобно Тилтманну, утонченным вкусом, любили здесь бывать, и тем, кого пленяла 
японская 
простота, здесь очень нравилось.
     Я встретила там много старых знакомых лиц, но были и новые, мне неведомые. 
Похоже, в 
город понемногу возвращались из деревни гейши.
     Мы хватали друг друга за руки, радуясь встрече после долгой разлуки. Были 
здесь и мои 
старые приятельницы.
     - У нас теперь так много американских гостей... и нам часто не хватало 
тебя, - сказала 
через некоторое время окалш-сан. - Если бы ты могла вернуться в Симбаси в 
качестве 
переводчицы, то оказала бы нам неоценимую услугу.
     - Союз гейш ее непременно возьмет на работу, - обратилась она к супругам 
Тилтманн и 
тому, кто пригласил нас, а я все это перевела им.
     - Для нас она также незаменимый помощник, но я вижу, что и союз гейш в ней 

настоятельно нуждается, - сказала с сожалением госпожа Тилтманн.
     Окалш-сан из "Юкимура", глава союза гейш Симбаси, чайное заведение 
"Кикумура", 
гейша Яэтиё и другие дружно просили за меня, и оками-сан еще раз поговорила с 
супругами 
Тилтманн. Таким образом, я снова вернулась в Симбаси.
     Хотя мое имя осталось прежним, Кихару, но возвращалась я в качестве 
переводчицы. Я 
спешно отправилась в деревню, чтобы забрать свои два или три кимоно и оби, 
которые удалось 
спасти от огня, моментально вернулась назад и перебралась в "Юкимура", где мне 
отвели 
небольшую, уютную комнатку рядом с покоями оками-сан. Для меня оказалось 
большим 
подспорьем, что она позаботилась также о поддевочных кимоно, таби, плетеных 
шнурах для 
оби и других мелочах гардероба. В тот день, когда можно было, наконец, 
отпраздновать мое 
возвращение, поздравить меня пришел лично господин Тилтманн. Он преподнес мне 
чудесную 
сумочку к кимоно, а его жена подарила мне европейский складной зонтик.