Кансай, куда входят Киото, Осака и Токио. Между отцом жениха и моей бабушкой 
возникли 
трения, но для нас это не было препятствием.
     Лишь бы быстрее женитьба, оставленные позади свадебные торжества и как 
можно скорее 
на корабль... Через две недели после свадьбы мы были уже на пути в Калькутту, 
новое место 
службы моего мужа.
     Как и принято в Симбаси, я разослала письма об отставке в наиболее 
солидные чайные 
заведения и в правление союза гейш, которые изготовил мне в виде свитка один 
каллиграф.
     "Сим свидетельствую свое почтение и извещаю о своей отставке. Отныне я 
более не 
гейша Кихару". Я благодарила за все оказанные мне благодеяния. Это было 
официальное 
письмо, которое я передавала вместе с коробкой красного праздничного риса.
     Я была так занята, что голова шла кругом. Нужно было сфотографироваться на 
паспорт и 
сшить европейский костюм. Я должна была посетить семью своего мужа в Осаке и 
обойти всех 
родственников. Из-за недостатка времени лично я смогла засвидетельствовать свое 
почтение 
четырем или пяти чайным домикам. Еще я должна была занести праздничный рис 
своему хакоя 
Хан-тяну.
     Нынешней молодежи делать такое, похоже, не приходится. В одном месте из 
"Родословной женщин" героиня Оцута в святилище Юсима-Тэндзин рассказывает Хаясэ 

Тикара, что некая высокопоставленная гейша из Янагибаси против воли всех 
перебралась к 
своему возлюбленному с одним узелком, "не разнеся на прощание красный 
праздничный рис". 
Когда в то время гейша уходила без праздничных проводов, она тем самым теряла 
свою честь и 
свое лицо. Это роман времен эпохи Мэйдзи, но и в период Сева разнос красного 
прощального 
риса входил в обычай, когда гейша порывала со своим занятием в связи с 
замужеством.
     Мать и бабушка, которые некогда так резко обошлись с Хидэмаро, на этот раз 
не 
противились и всеми силами помогали в моих хлопотах.
     Так осенью 1940 года, через пять месяцев после того, как мне пришлось 
явиться в 
полицию, я оказалась на борту судна, плывущего в Индию. К счастью, как раз 
тогда 
министерству нужен был человек на этот пост, и наши загранпаспорта и отправка 
на корабле из 
Йокохамы были быстро оформлены.
     Наш корабль оказался большим грузовым судном, и мы были на нем 
единственными 
пассажирами. Обедали мы в тихой обстановке вместе с капитаном, интендантом, 
судовым 
врачом и офицерами, и у меня была возможность услышать много интересных историй.
 Эти 
обеды доставляли мне особую радость. Получилось самое что ни на есть настоящее 
свадебное 
путешествие.
     На корабле я коротала время за тем, что каждый день понемногу осваивала 
хинди, и 
моему мужу доставляло удовольствие учить меня. Благодаря молодости я быстро все 

схватывала.
     Когда мы высаживались в Шанхае, на острове Пинанге и в Рангуне, то 
намеренно не 
говорили ни слова по-японски. В Шанхае, где враждебность ощущалась наиболее 
сильно, 
старались держаться весело, посещали рестораны и гуляли. Ночной Шанхай был 
великолепен, 
и я придерживаюсь мнения, что Шанхай и Рио-де-Жанейро являются самыми красивыми 

городами в мире.
     Затем мы сделали остановку на острове Пинанг. Там было много храмов и 
повсюду 
стояли изваяния Будды, которые, однако, сильно разнились от наших. На Пинанге 
статуи 
Будды были пестро разукрашены и имели круглощекие лица, как у персонажа 
диснеевских 
мультфильмов Бетти Бупа. Со своими красными губами они производили на меня чуть 
ли не