заставляет меня 
страдать. При виде американской непредубежденности (как иначе отнеслось ко мне 
там мое 
окружение!) совершенно непонятным мне становится как выпячивание значимости 
школьного 
воспитания, так и застарелое презрение к прежним гейшам в Японии.
     В Америке женщину признают как личность по ее заслугам, даже если она была 
некогда 
гейшей. Как долго еще японцы будут цепляться за свои нелепые предрассудки? 
Японская 
молодежь уже начинает проявлять значительно большее понимание. Я была бы 
счастлива, если 
кто-то благодаря моей книге расстанется со своими предрассудками в отношении 
гейши.
     
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
     
Утро в "веселом квартале"
     
     Каждое утро хозяин ресторана с гейшами "Хана-масуи", облачившись в 
полосатый, 
подбитый ватой халат, поливал горшечные растения у входа в свое заведение.
     Обычно "отцы" ресторанов с гейшами оказываются сонями. Но вот его я видела 
по дороге 
в школу уже на ногах в половине восьмого утра. Летом на нем было короткое 
кимоно   и 
холщовые штаны или же вообще одна набедренная повязка, а на плечи было 
наброшено 
влажное полотенце. В холодное время года он облачался в упомянутый стеганый 
халат или в 
ночную рубашку с накинутым сверху широкополым жилетом.
     Время от времени он даже собственноручно подметал улицу метлой, хотя под 
его 
началом, конечно, было много прислуги и утибако - так называют горничных, 
которые 
помогают гейшам при одевании.
     Бонсай - вот что было его всепоглощающей страстью. Стоило весной 
проглянуть по 
утрам солнцу, как он с гордостью начинал приводить их в порядок у изгороди. Он 
обмакивал в 
настой из табака кисточку и касался ею чуть ли не каждого листочка дерева, даже 
если то было 
величиной с рисовое зерно.
     Тогда, в начале эры Сева, еще не было и в помине пестицидов вроде ДДТ. 
Табачный 
настой служил средством борьбы с вредителями бонсая.
     Наш квартал относился к кёкати - лицензионному кварталу (простой народ 
называл его 
"веселым"). А это значило, что там могут работать рестораны с гейшами и чайные 
домики. К 
подобным особым кварталам в Токио тогда относились Ямасиро-тё, Ха-тикан-тё, 
Сигараки-дзиммити и Компару-симми-ти - названия, которые часто встречаются в 
романах 
Идзуми Кёка или Нагаи Кафу. Ныне они примерно соответствуют области восточнее и 
западнее 
шестого, седьмого и восьмого кварталов Гиндзы. Прежде они стояли особняком.
     Весь канал Сандзиккэнбори был запружен плавучими ресторанами, которые 
теснились 
там уже с эпохи Эдо. Неподалеку, рядом с театром "Симбаси" и вблизи храма 
Хонган в районе 
Цукидзи, располагались солидные рестораны, которые вмещали более сотни 
посетителей.
     Мой путь в школу пролегал мимо бесчисленных, обступающих друг друга 
заведений с 
гейшами, стоянок рикш, купален и парикмахерской, знаменитой своими 
национальными 
японскими прическами. Переулочки были запружены лавками, торгующими 
необходимыми для 
гейш товарами вроде украшений для волос, белой пудры, губной помады и дамских 
сумочек. 
Помимо этого, здесь можно было найти даже специализированные магазины, где 
продавались 
гэта и особые зонтики для гейш от солнца либо дождя. На углу восьмого квартала 
располагалась контора работников заведений с гейшами - союза гейш.
     Около половины восьмого, в квартале все еще царил ночной покой. Лишь скрип 
повозки 
молочника изредка нарушал полную тишину. После ночного дождя на изгороди можно 
было 
увидеть пару сохнущих черных тэта или же под навесом у самого входа полощущиеся 
на ветру