футляре, и тут увидел тебя, Кихару, - сказал он.
     Однажды мы сопровождали одного гостя, который хотел ехать в Осаку, на 
токийский 
вокзал. Тогда еще не было ни синкансэн, ни авиарейсов. Между Токио и Осакой 
курсировал 
скорый поезд "Ласточка", который отправлялся в девять часов утра.
     Я вырядилась по этому случаю в палантин из черно-бурой лисицы, как 
добропорядочная 
молодая жена. Чернобурку мне как раз привез один возлюбленный из Ванкувера, и 
это имело 
для меня по разным причинам огромное значение.
     Господин Того тоже был на перроне, провожая кого-то.
     - Привет, Кихару, что ты здесь делаешь? - спросил он и и улыбнулся мне. - 
Тащиться 
ни свет ни заря с детьми одно наказание, не так ли?
     Я ничего не поняла. Но когда на обратном пути проходила мимо большого 
зеркала, то 
увидела, что мордочка свернувшейся вокруг моей шеи чернобурки создавала 
впечатление, 
словно у меня на руках маленький ребенок.
     "Как это пошло", - подумала я, признав при этом, что само наблюдение было 
очень 
метким.
     В другой раз моя подруга Сигэно появилась на одной встрече, гордо 
демонстрируя свою 
новую прическу, которую тогда именовали "Помпадур". Выглядело это так: волосы 
спереди 
высоко зачесаны, а по обеим сторонам высоко взбиты и убраны назад.
     - Ну пронесло, а то я подумал, что сюда пожаловала испанская гейша, - 
воскликнул 
господин Того...
     После этого все одно время называли Сигэно "испанской гейшей".
     Я хотела в свое последнее посещение Японии навестить его и уже предвкушала 
его 
язвительные замечания, но он взял и умер... ну, не плут же!
     
Потеря невинности
     
     - Кихару, оками-сан хочет поговорить с тобой о чем-то личном, - позвала 
меня Окацу, 
экономка из "Томбо". Я как раз вернулась с одной вечеринки и переодевалась с 
помощью 
нашего слуги Хан-тянсг.
     - Но у меня назначена еще одна встреча.
     - Где же ?
     - В "Синкираку", - ответила я.
     - Ну, это совсем рядом, так что не волнуйся. Ты можешь спокойно подойти 
попозже. В 
любом случае тебе необходимо поговорить с хозяйкой, ведь она ждет тебя.
     Однако у меня оказалось еще два приглашения, а затем в "Томбо" я 
повстречала 
знакомого, который тоже попросил разделить его компанию.
     Примерно через час за мной пришла Окацу.
     Когда я вошла в комнату оками-сан, на меня пахнуло запахом дорогих сигарет.

     - Нам хотелось бы обсудить твое будущее, так что обратись вся в слух, - 
такими 
словами встретила она меня.
     Даже для образованной гейши очень важно, кто возьмет ее в жены, 
многозначительно 
начала она. Если женщина желает стать известной гейшей, то следует брать в 
расчет лишь 
министра либо крупного промышленника, который мог бы при некотором везении 
стать моим 
покровителем. Тем самым мое будущее было бы полностью обеспечено. Ну а если не 
получится, то я по меньшей мере могла бы хвалиться тем, что невинности лишил 
меня министр 
такой-то. Если же первым окажется ничего не значащий человек, то это ровным 
счетом ничего 
не принесет. Так терпеливо растолковывала она мне, сколь важно, оказывается, 
отдаться в 
первый раз видной особе.
     - Ты находишься в ином положении, нежели другие ученицы, ибо у тебя нет 
никаких 
долгов, и ты можешь не унижаться перед работодателем. Однако, если хочешь стать 
настоящей 
гейшей, не следует упускать удобного случая, если тот подвернется. Это было бы 
тебе на благо.
     Во время этого разговора я впервые осознала, что понятие "потеря 
невинности", которое