туристы, как 
правило, на деньги не смотрели. Но вот после войны произошел наплыв иностранных 
клиентов, 
не отличающихся ни образованием, ни воспитанием и свысока смотрящих на нас, 
тогда как 
довоенные посетители были неизменно учтивы с нами. Разумеется, мы обязаны были 
печься о 
благе своих гостей, и эти образованные, воспитанные люди старались не 
доставлять нам 
никаких неприятностей. Разница между довоенными и послевоенными иностранными 
гостями 
и заключается, пожалуй, в том, что первые уже были обеспечены средствами, тогда 
как вторые 
еще должны были их заработать.
     Во времена Икумацу - она была возлюбленной Кацура Когоро - гейши содержали 

мужчину, если видели, что у него есть будущее, пусть даже он был пока студентом 
или чем-то в 
этом роде, но вот сегодня такого больше нет. Короче говоря, и сами гейши стали 
слишком 
расчетливыми.
     Я давала гейшам уроки английского языка и содействовала их образованию. По 
крайней 
мере, я пыталась это делать. Собственно говоря, я учила их английскому языку, 
но попутно 
знакомила их с японской культурой и наставляла их в нравственном плане. Конечно,
 японские 
женщины также не должны отгораживаться от внешнего мира, и неважно, из какой 
страны 
прибыл тот или иной клиент. Но вот душой своей они должны дорожить. Прежде 
гейши 
никогда не продавали свои души. Ныне же слишком легко расстаются со своими 
идеалами, 
если это оказывается выгодно. Даже многие высокопоставленные политики 
оказываются 
продажными. Кто вчера еще был фашистом, сегодня уже числит себя либералом. Вот 
это 
угодничество я больше всего и презираю. Мне представляется скверным и то, когда 
женщины 
оказываются мягкотелыми, а так хочется, чтобы симбаси-гейши проявляли больше 
твердости в 
характере. Похоже, сейчас все становится дозволенным, если это происходит "по 
любви", 
однако я не имею права осуждать подобное мнение. Япония ныне все больше 
втягивается в 
орбиту внешнего мира, и отсюда меняются прежние отношения. Однако многое, что 
сопряжено 
с этим, доставляет мне огорчение, поскольку оказывается неприглядным и 
посредственным. 
Раньше люди были требовательнее к себе. Этой требовательности сегодня больше 
нет...
     Меня всегда раздражает, когда иностранцы считают, что мы должны во всем им 

подражать. Возможно, это вызвано тем, что до войны они были у нас просто 
посетителями, 
тогда как сегодня они приходят сюда как "победители". И многие мои 
соотечественники, 
оказавшись в роли побежденных, ныне поддакивают и подчиняются всему и вся...
     Когда однажды мне пришлось обслуживать двух или трех молодых японских 
служащих, 
умеющих говорить по-английски, которые пришли к нам с одним американцем, то 
меня 
поразило, как они заискивали перед ним. Только и было слышно: "Да, сэр", 
"Благодарствуем, 
сэр", и это непрекращающееся "сэр" меня крайне раздражало. Будь это генерал 
Макар-тур, я 
бы не возражала, но речь шла о совсем молодом солдате. Вероятно, эти трое 
пригласили его на 
деловой ужин, но они постоянно ерзали на своих подушках и вели себя крайне 
подобострастно. 
Я сказала одному из них: "Простите, но вы ведь тоже гости. Глядя на вас, можно 
подумать, что 
вы шуты, ломающие шапки перед совсем юным солдатом. Но вы все-таки 
государственные 
служащие, так что держитесь более достойно..." Тому подобное угодничество и 
привело к 
тому, что неотесанные американцы часто вели себя крайне заносчиво и высокомерно.
..
     Когда видишь американку в юбке и свитере, то принимаешь ее за милую, 
молодую,