Кайкейи требует благословений, обещанных царем
Царь, пронзенный стрелой бога любви и покоренный страстью к Кайкейи, услышал ее 
жестокий ответ:
Меня никто не оскорбил, о царь, и не выражал почтения, но у меня есть желание, 
и я хочу, чтобы ты его исполнил. Однако прежде дай слово, и тогда я раскрою его 
тебе.
Великодушный монарх с мягкой улыбкой отвечал возлюбленной Кайкейи, гладя ее по 
голове и волосами, пока она лежала на земле:
Глупая, разве ты не понимаешь, что никто кроме Рамы, этого тигра среди людей, 
не дорог мне так, как ты? Непобедимым, лучшим среди людей, великодушным 
Рагхавой, который является самой моей жизнью, я заклинаю тебя, поведай, что 
томит твое сердце! Не видя его даже мгновенье, я не в силах жить; поэтому 
именем Рамы, о Кайкейи, я призываю тебя говорить. Именем Рамы, этого тура среди 
людей, котого я люблю более, чем себя самого и всех своих сыновей, о Кайкейи, я 
прошу тебя, говори! О царица, сжалься надо мной и осовободи от печали, в 
которую повергла меня; скажи, чего ты хочешь.
Подумай о власти, которой я обладаю и не медли; Я исполню все, что доставит 
тебе удовольствие, клянусь всеми своими достижениями!
Одержимая царица, почувствовав, что подходящий момент настал, с пылом и 
радостью произнесла свои жестокие слова. Радуясь речам монарха, она раскрыла 
ему свой ужасный план, который прозвучал для Дашаратхи смертельным приговором.
Снова и снова ты клянешься исполнить мое желание! Пусть боги во главе с Индрой, 
луна, солнце, пространства и планеты, ночь и день, четыре стороны света, земной 
мир, гандхарвы и ракшасы, ночные бродяги, бхуты, обитатели каждого дома и 
остальные живые существа станут свидетелями обета этого знаменитого государя, 
верного своему долгу, справедливого и святого! Он пообещал исполнить мое 
желание. Я призываю богов в свидетели!
Польщенная великим лучником царица обратила к щедрому правителю, ослепленному 
страстью значительную речь:
О царь, ты помнишь битву между девами и асурами, когда враг сразил тебя и ты 
упал без сознания? В тот роковой час я спасла тебя, о царь, и в благодарность 
за мою заботу ты пообещал два благословения. О великий царь, радость династии 
Рагху, теперь настало время дать обещанное. Если ты не исполнишь моих законных 
просьб, я скорее расстанусь с жизнью, чем перенесу это оскорбление!
Царь, очарованный словами Кайкейи, оказался в губительной ловушке, словно 
газель, и царица обратилсь с постыдными словами к этому щедрому монарху, 
опьяненному страстью:
Ты даровал мне два благословения, ты обещал, о великий царь.
Услышь же, чего я желаю. Ты готовишься к коронации Рагхавы, так пусть же 
церемонию проведут для моего сына Бхараты! Настало для тебя время исполнить и 
второе благословение, которое ты из любви даровал мне во время войны между 
девами и асурами, о царь! Пусть безгрешный Рама, облачившись в древесную кору, 
совершает аскезы в лесу Дандака в течение четырнадцати лет. Сегодня Бхарата без 
помех станет царем - вот выбранное мной благословение, и позволь мне в этот же 
день помочь Раме уйти в лес. О царь царей, будь верен своему слову, сохрани 
свой род, доброе имя и традиции семьи. Мудрецы говорят, что в ином мире нет 
выше заслуги, чем с верой исполненный обет.
Глава 12
Плач царя Дашаратхи
Жестокие слова Кайкейи пронзили сердце царя острой болью и горем, он подумал: 
“Это сон или разум мой помутился? Нависла страшная беда или эта тревога из-за 
какой-то болезни?”
Занятый своими мыслями, он не мог уловить смысла слов Кайкейи и упал без чувств.
 Придя в себя и весь дрожа, он вспомнил слова царицы, и погрузился в 
бесконечную печаль, подобно оленихе, увидевшей тигра.  Тяжело дыша и сидя на 
земле он напоминал ядовитого змея, оказавшегося в кругу силою заклинаний. В 
негодовании он крикнул: “Стыдно!” - и снова в муках потерял сознание. Медленно 
придя в себя, монарх оказался добычей беспредельного одиночества, и в гневе, 
который жег его, как огонь, обратился к Кайкейи:
О злобная разрушительница династии, чем обидели тебя я или
Рамачандра? Какое несчастье, что я привел тебя в этот дворец! По невежеству я 
принял тебя за дочь царя, но ты оказалась ядовитой змеей!  Весь мир прославляет 
добродетели Рамы; разве я был столь расстроен, даже когда отверг любимую 
Каушалью и удачливую Сумитру? Нет, я никогда не изгоню Раму, которого родил, 
моего самого дорогого сына! Счастье мое полно, когда я вижу своего первенца. 
Когда бы он ни сокрылся с моих глаз, жизнь теряет для меня всякий смысл. Мир 
будет существовать без солнца и урожай родиься без дождей, но я не смогу жить 
вдали от Рамы. Довольно, оставь эту злобную затею, о грешница! Как ты могла 
задумать столь губительный план, о негодная!
Без сомнений, ты хочешь узнать, люблю ли я Бхарату, но я помню, что прежде ты 
говорила о Рагхаве: “Он - мой старший сын, он красив и лучший среди верных 
своему долгу”. Такие сладкие речи ты прежде говорила мне в угоду, не забывай! 
Услышав, что ты пребываешь в печали, я глубоко обеспокоился; злобный дух 
посетил тебя, пока ты была одна в своих покоях. Твой зловещий замысел - это 
бедствие для рода Икшваку, о прозорливая. Никогда еще ты не была несправедливой 
или не желала порадовать меня, о царица с большими глазами. Я не верю, что 
сейчас ты поступаешь столь ужасно. Разве Рагхава не дорог тебе так же, как 
великодушный Бхарата, как ты часто говорила, дорогая моя? Неужели ты хочешь, 
чтобы добродетельный Рама, такой благородный, четырнадцать лет прожил в лесу, о 
дорогая моя жена? Сын мой, всегда верный своему долгу, выросший во царском