своих небесных колесницах посмотреть на тебя, поверженного моими стрелами, в 
аду. О худший из людей, потомок отвратительного рода, защищайся, сейчас я снесу 
тебе голову, словно фрукт с пальмового дерева! От слов Рамы глаза Кхары 
вспыхнули гневом, вне себя от ярости он насмешливо отвечал: - О сын Дашаратхи, 
ты простой смертный. Хоть ты и убил всех этих исполинов в сражении, ты без 
причины превозносишь себя. Воистину храбрые и доблестные никогда не хвастают. 
Только отбросы среди воинов делают это, подобно тебе. Где увидишь воина, чья 
смерть неминуема на поле сражения, который поет во славу себе гимны? Своим 
самопрославлением ты обнаружил свое ничтожество, как огне из травы куша 
раскрывается истинная ценность меди, что так похожа на золото. О Рама, с 
палицей в руке я непоколебимо стою на поле сражения, подобно горе, богатой 
драгоценными металлами. Взгляни на меня с моей палицей, как на самого Антаку с 
петлей в руках, на исходе твоей жизни! Я уничтожу не только тебя, но все три 
мира! Я мог бы сказать больше, но я воздержусь, чтобы битве нашей не помешал 
приближающийся закат. Четырнадцать тысяч демонов пали под твоими ударами. Убив 
тебя сегодня, я иссушу слезы их близких! С этими словами Кхара, полный гнева, 
обрушил на Раму свою изумительную, в золотом кольце палицу. Пущенная рукой 
Кхары, эта тяжелая и сияющая палица, напоминающая горящую молнию, пролетела 
близ Рамы, превращая в пепел деревья и кусты. Но он, словно набрасывая 
смертельную петлю, своими стрелами еще в воздухе разбил ее на куски. 
Раздавленная, она лежала на земле подобно змее, убитой силой трав и заклинаний. 


Глава 30 
Смерть Кхары 

Разбив огромную палицу своими стрелами, безгранично доблестный Рама, 
исполненный гнева, сказал, будто в насмешку: - О исполин, это выше твоих сил? 
Как странно слышать хвастливые речи того, у кого не достает доблести! Посмотри 
на свою палицу, разбитую моими стрелами на куски и валяющуюся на земле! Ты 
хвастал напрасно! Разве не говорил ты: <Я иссушу слезы, пролитые смертью 
демонов!>? Пустые слова! Как Гаруда в старину украл нектар бессмертия, так и я 
лишу тебя жизни, мерзкий и лживый негодяй! Земля сегодня обагрится пенящейся 
кровью, которая хлынет из твоего горла, разорванного моими стрелами. Скоро тело 
твое, покрытое грязью, с раскинутыми руками обнимет землю, как пылкий любовник 
обнимает женщину, которой долго и тщетно добивался. О позор своего рода, с 
твоей смертью лес Дандака станет прибежищем тем, кто живет в отречении. Мои 
стрелы очистят лес от всех демонов, чтобы аскеты могли без боязни жизнь здесь. 
Сегодня демоницы, горестно плача и ужасаясь, будут летать над этим местом. 
Сеявшие ужас и творившие зло исполины, подобные тебе, и их супруги, сегодня 
узнают боль печали! О жестокий, падший и лживый негодяй, в страхе перед которым 
мудрецы дрожали, выливая масло в священный огонь! Пока Рагхава в гневе говорил 
эти слова, Кхара, исходя злобой, стал осыпать его бранью: - Воистину, как бы ты 
ни хвастал, ты пребываешь в страхе и перед лицом смерти не знаешь, говорить 
тебе или молчать! На грани смерти некоторые теряют власть над собой и уже не 
понимают, что хорошо, что дурно. С этими словами Кхара, ночной разбойник, 
нахмурясь, посмотрел вокруг в поисках оружия и, заметив огромную пальму 
поблизости, с силой вырвал ее и, с безумной силой вращая ее над головой, 
бросился на Раму, ревя: <Сейчас я убью тебя!> Рагхава своим оружием разбил в 
щепки это дерево и, охваченный гневом, решил наконец убить Кхару. Он весь был 
покрыт потом, глаза пылали. Рама осыпал Кхару бесчисленными стрелами, и реки 
крови хлынули из его ран, словно потоки с горы Праваршана. Пораженный стрелами 
Рамы и обезумевший от запаха крови Кхара снова бросился на Раму, который, глядя 
на этого несущегося в ярости и покрытого запекшейся кровью демона, отступил на 
несколько шагов. Чтобы убить его, Рама извлек сияющую как огонь стрелу, 
напоминающую жезл Брахмы. Праведный, он выпустил в Кхару ту стрелу, Индрой 
подаренную мудрецу Агастье . Словно молния, она ударила Кхару в грудь, и он, 
сгорая в ее огне, упал наземь. Как Рудра в лесу Швета сжег демона Андхаку своим 
третим глазом, как Вирата погиб под ударом молнии, а Намучи - от пены, как Бал 
пал под ударами палицы Индры, так Кхара поверженным лежал на земле. Боги и 
чараны, собравшиеся в небесах, изумленные и радостные ударили в свои барабаны и,
 проливая на Раму дождь из цветов, говорили: - В этой великой битве Рагхава 
своими острыми стрелами в одно мгновенье убил четырнадцать тысяч демонов, по 
желанию меняющих свой облик, вместе с их предводителями - Кхарой и Душаной. Это 
велкий подвиг Рамы, воспетый в священных писаниях. Какая доблесть! Своей 
доблестью он напоминает самого Господа Вишну! Боги исчезли, удалившись туда, 
откуда пришли. И тогда раджариши и парамахамсы, сопровождаемые Агастьей, 
радостно выразили почтение Раме и сказали: - Ради этой цели покоритель Паки, 
могущественный Пурандара посетил обитель мудреца Шарабханги. Вот для чего 
великие риши привели тебя в это место, о царевич, чтобы ты своим могуществом 
уничтожил демонов, творящих злодеяния. Ты исполнил свою миссию, о сын Дашаратхи.
 С этого дня добродетельные мудрецы могут мирно совершать свои религиозные 
обряды в лесу Дандака. Рама вместе Лакшманой и Ситой, спустившимися из горной 
пещеры, радостно вошли в свою хижину. Победоносный и героический Рама, 
почитаемый всеми великими мудрецами, вернулся в ашрам, где Лакшмана почтительно 
поклонился ему. Видя своего супруга, увенчанного победой, вернувшего радость 
аскетам, счастливая Ваидехи обняла его. Глядя на тысячи убитых демонов, на 
великодушных мудрецов, поклоняющихся Раме, дочь Джанаки стала служить своему 
господину. Преисполненная радости, снова и снова обнимая его, она наслаждалась 
высочайшим счастьем.