у клетей.
      В юго-западном углу городища  находилась  такая  же  круглая  в
  плане ограда, как и в сооружении предшествующего  периода.  Диаметр
  этой ограды -- 5,5 м. В центре также находился столб-идол.
      П. Н. Третьяковым раскопаны  еще  два  подобных  городища  и  в
  обоих случаях обнаружены такие же круглые  ограды-святилища  внутри
  поселка. Особенно интересна ограда на городище Городок, где рядом с
  центральным столбом-идолом, глубоко  вкопанным  в  землю  (95  см),
  найден череп большого  медведя:  "Здесь  находилась  некогда  целая
  голова медведя,  которая,  как  мы  предполагаем,  увенчивала  либо
  центральный столб, либо один из столбов, стоявших по кругу" 85.
 ----------------------------------
      85 Третьяков П. Н. Финно-угры..., с. 184.

      По поводу Тушемли и подобных городищ  трудно  решить  вопрос  о
  том, являлись ли они в целом святилищами,  предназначенными  только
  для торжественных молений, но не для повседневной жизни, или же это
  были поселки-убежища со своими маленькими святилищами, так сказать,
  "домовой церковью", выражаясь  языком  XVIII  в.  К  такому  выводу
  склонялся автор раскопок.
      Однако  отсутствие   бытовых   вещей   на   городище   (подобно
  Благовещенской горе) ставит этот вывод под  сомнение.  Сам.  П.  Н.
  Третьяков пишет, что найдено 25 глиняных сосудов, и  "казалось  бы,
  что  и  другие  находки  должны  быть   представлены   обильно.   В
  действительности же среди остатков пожарища не было  сделано  почти
  никаких других находок..." 86. Пожарища, как  правило,  дают  очень
  много бытового  материала,  обогащая  старый  культурный  слой,  на
  который наслаиваются остатки сгоревших строений, множеством  вещей,
  пострадавших  от  пожара.  Отсутствие  бытовых  вещей  при  большом
  количестве посуды говорит в пользу того, что все городище -- и идол
  в ограде, и клетки  вдоль  вала,  прикрытые  с  внутренней  стороны
  навесом, -- предназначались для принесения жертв и потребления треб.
 ----------------------------------
      86 Третьяков П. Н. Финно-угры..., с. 181.

                                   *

      Таковы  разрозненные,  разновременные  сведения  о   славянских
  священных местах как в старых, искони обжитых районах, так и в зоне
  колонизации, куда славяне начали проникать еще в зарубинецкое время.
      Археологическое изучение  разного  рода  святилищ  со  временем
  может дать значительно более полную картину. Многое должна  дать  и
  этнография, без данных которой ретроспективное изучение славянского
  язычества  невозможно.  В  частности,  этнография  может  полностью
  раскрыть весь годичный календарный цикл молений и обрядов, что  так
  необходимо для понимания религиозной сущности язычества.
      Археология же по ряду счастливых обстоятельств  может  углубить
  на  полторы  тысячи  лет  этнографические  сведения  и  представить
  календарь древнего славянина из Среднего  Поднепровья  с  указанием
  сроков молений о дожде и важных языческих празднеств.

                           Глава четвертая
 =====================================================================
                      КАЛЕНДАРНЫЕ "ЧЕРТЫ И РЕЗЫ"

      Судя  по  обильным  фольклорным  данным,   основные   языческие
  моления  проводились  не  только  в  доме  или  внутри  поселка,  а
  выплескивались из села за  околицу,  в  священные  рощи,  к  святым
  озерам,  к  "кладезям  многочестным".  Аграрная  магия,  являвшаяся
  главным стержнем языческого культа, требовала близости к природе, к
  полям, "рощениям" и к горам, господствовавшим над полями и лесами.
      В  этих  случаях  праздники  становились  общественными  и   не
  только общесельскими, но и  межсельскими  ("игрища  межю  селы")  и
  общеплеменными "событиями". Календарь языческих  молений  слагался,
  во-первых, из четырех солнечных фаз: зимнее солнцестояние,  (святки
  -- от 24 декабря до 6 января), весеннее равноденствие (масленица  в
  древности -- около  24-25  марта),  летнее  солнцестояние  (купала,
  "зеленые святки" 23-29 июня). Осеннее равноденствие не праздновалось
  отдельно,  а  приурочивалось  к  празднику  урожая  (8   сентября).
  Во-вторых, годовой языческий цикл складывался из сезонных  аграрных
  обрядов, часть которых впоследствии была приурочена к  христианским
  праздникам.
      Русский народный  календарь  представляет  собой  интереснейший
  источник не только истории верований, но и истории народных знаний,
  опыта   многовековых   наблюдений   над   природой,   передаваемого
  посредством  афористически   выраженных   примет.   Этнографическая
  литература о народном календаре и его связи с  сельскохозяйственным
  бытом достаточно обширна 1.
 ----------------------------------
      1 Снегирев П. М. Русские простонародные праздники  и  суеверные