|
софийского) берега реки. Садко связан с Софийской, а не с Торговой
стороной Новгорода; он всеми своими действиями как бы
противопоставлен корпорации купцов правого берега. Церковь
летописного Садка Сытинича расположена на левом берегу в Детинце у
южных Проездных ворот ("Устав о мостех"). Былина знает этот
ориентир:
Втапоры Садко молодец отошед поклонился,
Подошел ко Новугороду
И будет у тоя башни проезжая
Подле славного озера Ильменя... 32.
----------------------------------
32 Древние российские стихотворения, собранные Киршею
Даниловым. М.. 1938, с. 181-182.
К Ильменю обращена южная Проездная башня новгородского кремля
("Городные ворота"), выводящая к Добрыниной улице (название древнее)
и Волосовой улице.
Путь от этих южных ворот к озеру вел через Перынь и,
возможно, там и кончался, так как далее уже шел берег Ильменя;
четкой границы между озером и вытекающим из него широким раструбом
Волховом нет. Перынь с её холмом и рощей является наиболее заметным
рубежом реки и озера.
Не исключено, что игра мудрого гусляра ради хорошего улова
рыбы -- это часть древнего магического обряда, производившегося у
священного места, названного после 980 г. Перынью, а в более раннее
время посвященного богу реки, "бесоугодному чародею" Волхову,
"залегающему водный путь" и "преобразующемуся во образ лютого зверя
коркодела". Ящер-оборотень на новгородских гуслях позволяет надежно
связывать воедино и ритуальную игру на гуслях на берегу
Ильмень-озера и задержку корабля Садка морским царем за многолетнюю
неуплату дани ему.
...не пошлины Поддонный царь требует,
А требует он голову человеческу 33.
----------------------------------
33 Новгородские былины, с. 188.
Ящер, залегающий путь, требует человеческой жертвы, и самому
Садку по жребию приходится опуститься на дно морское. Его выручают
волшебные гусли: морской царь и царица Белорыбица пустились в пляс,
и на море поднялась буря. К Садку явился святой Николай и
посоветовал гусляру порвать струны, чтобы не губить души
христианские. Средневековый исполнитель былины показал одного из
главных христианских святых -- Николая Мирликийского -- беспомощным
перед лицом древних языческих сил: он сам не может остановить бурю,
а должен просить гусляра порвать струны его ритуального инструмента.
Морской царь пытается удержать Садка в своем царстве, предлагая ему
на выбор сотни невест. Садко, по совету Николы, выбирает Чернаву, но
удерживается от общения с ней и оказывается в земном человеческом
мире "в Новеграде, на крутом кряжу, а о ту риченку о Чернаву-ту".
Очевидно, девы поддонного царя -- олицетворение рек, впадающих в
озеро или в море. Садко скромно выбрал самую худшую, самую последнюю
девушку -- чернавушку и оказался на берегу реченьки Чернавы.
Существует предание "О Черном Ручье":
"Черный Ручей есть небольшая речка, впадающая в озеро Ильмень
с западной (там, где Перынь) стороны ... Поездка в лодке по берегам
озера на Черный Ручей считалась тогда обыкновенною загородной
прогулкой новгородских граждан, чему, без сомнения, много
способствовало и уединенное, дикое, но живописное местоположение
побережья Ильменя и Черного Ручья" 34.
----------------------------------
34 Куприянов И. Предание о Черном Ручье. -- Вести, геогр.
об-ва, 1853, ч. 7, отд. VIII, с. 25; Новгородские былины, с. 232.
Существовавший в середине XIX в. Черный Ручей находился,
очевидно, непосредственно за Перынью, юго-западнее её и в ближайшем
соседстве с Перынью, так как иначе были бы невозможны "обыкновенные
загородные прогулки" на лодках.
Святилище "крокодила" в Перыни, гусляр, получающий дар от
подводного властелина, гусли с изображением символов неба, земли и
подводного мира (с полным преобладанием ящера), зверь, живущий в
воде и нарицаемый богом, поддонный царь (с царицей Белорыбицей),
требующий человеческой жертвы и покровительствующий гусляру,
наконец, водная дева Чернава и речка Чернава, на берегу которой
просыпается волшебный гусляр Садко, -- все это прочно выстраивается
в семантический ряд, доказывающий, что предшественником Перуна в
Перыни были не только рожаницы (церковь Рождества Богородицы), но и
|
|