| |
обрамляющей всю композицию, выражающую идею движения времени,
круговорота солнца.
ВЕЛИКАЯ МАТЬ МИРА. Среди шаманских бляшек есть особый тип,
где сохраняется все традиционное обрамление из ящера, двух
жено-лосих и рек Вселенной, но вместо мужской фигуры
"путешествующего шамана" здесь дана огромная личина с неясным
бесформенным туловищем, с ожерельем на шее; иногда четко обозначен
женский пол (№ 195). В ряде случаев ниже этой личины, на ящере,
изображена голова новорожденного лосенка (№ 189-191, 194).
Получается как бы удвоение небесных богинь: по сторонам
композиции четко сохраняются две женские фигуры с двойной ипостасью
(человеческое лицо и лосиная морда), а в центре показана женщина,
рождающая детеныша-лосенка. Иногда (очевидно, в более поздних
вариантах) вся композиция сжимается до схемы, в которой уцелевают
лишь личина, занимающая центральное положение, упрощенный, еле
угадываемый ящер и две, предельно стилизованные, лосиные морды (№
197, 198, 201, 203, 205). В расшифровке нам снова помогает сибирский
фольклор тех же самых мест, где существуют мифы о божественных
лосихах: у эвенков Подкаменной Тунгуски известны представления о
небесной лосихе Бугады Энинтын ("относящаяся к Вселенной мать их"),
хозяйке Вселенной и матери зверей. У кетов -- богиня Томам, тоже
Прародительница всей живности; у селькупов -- Ылюнда Котта, мать и
хозяйка Вселенной. Все они наполовину антропоморфны, наполовину
зооморфны. Но в мифологии они уже выделились из пары небесных
жено-лосих, каждая из которых упоминается в единственном числе как
главная хозяйка всех миров. К IX -- XI вв. этот процесс, судя по
шаманским бляшкам, уже начался: две лосихи есть на всех бляшках, но
на некоторых из них уже наряду с парой лосих появляется и Бугады
Энинтын, рождающая оленьцов. Одна-единственная бляшка (№ 204) с
бородатой личиной в центре схемы Вселенной может отражать самую
позднюю стадию представлений, когда матриархальный образ Хозяйки
Мира сменился патриархальным образом Хозяина Мира, известного в
фольклоре богатыря Майна.
*
Мы сопоставили фольклорные записи у различных народов
Северной Сибири (на Урале, в бассейнах Оби и Енисея) с приуральскими
шаманскими изображениями средневековья и установили, что все
основные черты картины мира, порожденные охотничьим бытом, одинаковы
и там я здесь.
Вселенная состоит из трех миров: подземно-подводный мир,
олицетворенный ящером, глотающим солнце (в виде головы солнечного
лося Хэглэн), средний мир людей и шаманов и верхний, небесный мир,
куда из людей попадают только шаманы, получающие от небесных
владычиц свою колдовскую силу.
Небо представлено двумя женщинами-лосихами, морды которых
образуют небосвод; до этого небосвода долетают крылатые шаманы, от
этих лосиных морд владычиц Вселенной стекают в нижние миры две реки
Вселенной.
Загадка двух небесных оленей разгадана на примере двух групп
фольклорных материалов, разделенных тысячелетием: записей сибирских
космогонических мифов в XIX -- XX вв. и "бронзового фольклора" VII
-- XI вв. в Приуралье.
Далее необходимо установить: является ли обрисованная выше
картина мира местным, локальным комплексом, ограниченным каким-то
определенным тунгусо-самодийско-угорским этносом, или же она может
отражать стадию общечеловеческого мировоззрения?
*
Далекий от славян сибирский фольклор этнически разных народов
и иллюстрирующие его пермско-югорские средневековые сульде позволяют
поставить вопрос о культе небесных оленей в общей форме, как вопрос
о стадии в развитии религиозных представлений человечества.
Проверку всеобщности необходимо начать с той эпохи, когда
охотничье хозяйство господствовало безраздельно, т. е. с палеолита.
В палеолитическом искусстве очень часто встречаются
изображения оленей, но они ничем не выделяются из общей массы
рисунков других животных, служивших объектом охоты и потому
изображавшихся на стенах пещерных святилищ. Единственным исключением
может служить знаменитый "Рогатый бог" ("Dieu cornu" по выражению
Брейля) -- колдун в маске оленя с ветвистыми рогами, нацарапанный в
центре пещеры "Три Брата" в Пиренеях 79. Впрочем, замаскированный
оленем мужчина мог быть даже и не колдуном, а просто охотником,
накинувшим на себя оленью шкуру, для того чтобы ближе подкрасться к
оленьему стаду во время охоты. Очень убедительно мнение, что такое
производственное пе-реряживание породило магию и было одним из
толчков к тотемическому мышлению.
|
|
