деревней. Кроме того, существует обычай, в известные праздничные дни, например, 
Ильин день, Петров день, день Прокопия - жатвенника и прочие, убивать и затем 
варить или жарить и съедать купленного на общественный счет быка, теленка или 
барашка, резать и съедать "рождественского кабана", "пасхального барашка" и 
тому подобное. 
Все это представляет несомненные остатки языческих жертвоприношений со 
следовавшими за ними общественными пирами. Барашка, зарезанного в день Прокопия 
- жатвенника, едят с песнями и плясками. Несъедобные части жертвенного 
животного (голова, кости, внутренности и прочее), по совершении над некоторыми 
из них гадания, если оно входило в обряд жертвоприношения, вероятно, зарывались 
в землю, сжигались или топились в воде, или же, наконец, сохранялись как 
чудодейственный талисман. На это указывают ныне соблюдаемые обычаи зарывать 
кости пасхального барашка на нивах, с целью предохранения последних от града, 
или сберегать, и затем бросать их в огонь во время грозы, что бы молния не 
ударила в избу, зарывать в укромном месте кости рождественского кабана, также 
кости зарезанного под новый год поросенка, топить перья, внутренности и кости 
"кур - троецыплятниц" и тому подобное. 
Пиры и попойки естественно соединялись с играми и песнями: "Схожахуся на игрища,
 - пишет Нестор, - на плясанья и на все бесовские игрища", и в другом месте: 
"но сими дьявол льстит и другими нравы, всяческими лестьми, прибавляя ны от 
Бога, трубами и скоморохи, гусльми и русальи". 
У северных славян жрецы гадали с помощью коней. В Арконском храме держали 
белого скакуна, и люди не сомневались, что Святовид ездит на нем каждую ночь. 
Ожидая какого - то важного пророчества, коня принуждали переступать через 
копья: если он ступал правою, а не левою ногой, народ ожидал славы и богатства, 
всяческой удачи. Ну а в Штетине такой конь - пророк был вороной и предвещал 
успех, если ни разу не касался ногами девяти копий, когда перешагивал через них.
 В Ретре гадатели обращались к земле, к ее недрам. Некоторые жрецы, вопрошая 
будущее, бросали на землю три маленькие дощечки, у которых одна сторона была 
черная, а другая белая: Если они ложились вверх белою, то обещали что - то 
хорошее; черная же предвещала беду. 
  
  
Праздники 
  
Уже около двух тысяч лет известны славянские календари. На одних из них 
"чертами и резями" воспроизводился весь год, на других - его летняя или зимняя 
часть, отмечались главные празднества. 
В древности год начинался 1 марта, когда праздновали Авсень (Овсень, Таусень, 
Усень). Чтобы закликать весну, выпекали из теста "жаворонков", "куликов", дети 
забирались с ними на крыши сараев, на деревья и призывали теплую раннюю весну. 
Тем временем взрослые собирались на пригорках, пели "веснянки", обращаясь к 
аистам и журавлям: скорее несите на крыльях благодатное весеннее времечко. На 
берегах рек раскладывали костры, водили хороводы. С крыш домов сбрасывали снег, 
талою водою поили больных. И наконец при всеобщем ликовании сжигали чучело Мары 
- олицетворение смерти и зимы. 
Спустя три недели, в день весеннего солнцестояния, справляли веселую разгульную 
Масляницу. Обычно облачали соломенную куклу в кафтан, надевали шапку, обували 
лапти и усаживали в большие сани, куда впрягали несколько лошадей. За санями 
шествовали ряженые, причем девушки были в мужской одежде, а парни - в женской. 
Объехав всю деревню, направлялись в соседнюю, где буйствовали весь следующий 
день. А на третий день Масляницу сжигали - с шуточками, непристойными выкриками,
 бранью и глумлением над раздетым чучелом. В конце недели поминали предков, 
выпускали на волю птиц из клеток, окуривали одежду над кострами - то, было, 
начало как бы новой жизни, прощание с зимою, подготовка к лету. 
Зеленые Святки или Семик, - праздник подрастающих семян, молодой листвы, первых 
цветов. В эту "русальную неделю", когда начиналось лето красное, веселье не 
утихало ночью и днем. "Похороны русалок", "Похороны кукушки", "Похороны 
Костромы" - этими ритуалами прощались с весною, а наступившее лето олицетворяла 
береза. Ее ветками украшали жилища, а само дерево - цветными лентами и 
полотенцами; иногда березоньку обряжали в платье и водили вокруг нее хороводы. 
В Семицкую неделю поминают усопших и совершается обряд крещения кукушек (наши 
древние верования рисуют человеческую душу в образе кукушки; в народных 
украинских песнях кукушка прилетает горевать над умершим; она - олицетворение 
сердечной печали по покойникам. В свадебной песне невеста - сирота посылает 
кукушку за своими умершими родственниками, чтобы они пришли с того света 
благословить ее на новое счастливое житье). Девицы приходят в рощу, отыскивают 
две плакучие березки, надевают на них венки из цветов, нагибают и связывают их 
ветви разноцветными лентами, платками и полотенцами в виде венка; над венком 
кладут траву - кукушку или рукодельное чучело птицы, а по сторонам привешивают 
кресты. Две девицы, желающие покумиться (крестить кукушку), должны обойти 
вокруг этих берез - одна навстречу другой, потом трижды поцеловаться сквозь 
венок и сквозь венок же передать друг дружке желтое или красное крашеное яйцо. 
Хоровод в это время поет: 
  
     Ты кукушка ряба, 
     Ты кому же кума? 
     Покумимся, кумушки, 
     Покумимся, голубушки!