Нарушение предписаний, повторяю, каралось безжалостно, шла ли речь о 
кшатрии, взявшемся зарабатывать на жизнь ручным трудом и вообще искать иного 
пропитания, чем дань, военная добыча и охота (снисхождение также проявлялось и 
к выигрышам в азартные игры, до которых воинственные кшатрии были большими 
охотниками), о вайшью, решившем заняться охотой, привилегией кшатры, или о 
шудре, взявшемся толковать Веды и приносить жертвы Богам. Вопрос, хорошо или 
плохо справляется человек с делом чужой касты, даже не ставился. «Законы Ману» 
сурово указывали - лучше плохо исполнять свой долг (или, в терминах индуизма, 
свою дхарму), чем преуспевать в исполнении чужого. 
      Позднее то же было повторено в знаменитой «Песне Господа», Бхагават-Гите, 
и не кем-нибудь, а самим Кришной, говорившим в этот момент от имени Всевышнего 
Божества.
      Но вернемся к нашей основной теме - и что же мы увидим? Пятеричность 
буквально пронизывала жизнь древнеиндийского общества. Пятеричной (центр и 
четыре стороны) была структура индийских городов, пятеричной (царь и четыре 
касты-варны) было и устройство общества.
      А не осталось ли чего-то подобного у кельтов?
      У собственно галлов мы видим лишь слабый намек на подобное устройство. 
Впрочем, слаб он, без сомнения, лишь потому, что о галлах мы знаем 
исключительно с чужих слов, из сочинений эллинов и завоевателей-римлян, с 
которыми друиды галлов, конечно, не торопились делиться сокровенными преданиями 
об мироустройстве - а потом были попросту уничтожены этими римлянами. Четыре 
племени - битуриги, карнуты, ар-верны, эдуи - населяли середину страны галлов, 
а в середине находилась священная роща, куда собирались на свои советы друиды 
всех галльских племен. Верховного короля у галлов в то время не было, а 
простонародье, общинники, настолько были подавлены авторитетом друидов и 
властью военной знати, которую Цезарь в своем сочинении величает «всадниками», 
что иноземцы с трудом могли отличить их от рабов - особенно это касалось 
греческих и римских демократов. Однако несомненно, что и рабы, и цари у галлов 
наличествовали.
      Отчетливее пятеричное устройство земли и общества в заповеднике кельтской 
древности - Ирландии. Так же, как Индия - Гималаями, Ирландия была защищена от 
исторических катастроф и передвижек океаном. 
      Даже христианство в Ирландии было много терпимее к «языческой бесовщине» 
- чего стоит только переименование кельтской Богини Бригитты в святую, о 
котором мы уже говорили. Церковнослужители ирландской церкви сплошь и рядом 
вербовались из вчерашних друидов, и сам их вид мог шокировать (да и в 
действительности шокировал) континентальных священнослужителей - достаточно 
сказать, что эти «святые отцы» носили длиннейшие, заплетенные в косы бороды, 
выбривали на голове полосу от уха к уху и раскрашивали лицо. Эти странные 
священники и не менее странные монахи (достаточно сказать, что в Ирландии 
обычным делом были смешанные монастыри, где монахи и монахини проживали 
вместе!) хранили и записывали древние ирландские предания (их часто не совсем 
удачно называют сагами, но все же сагами правильнее именовать предания 
скандинавов), восходящие зачастую не то что к Языческим временам (Ирландию в 
пятом веке крестил святой Патрик), но и ко временам до рождества Христова! Иной 
раз эти предания обнаруживают изумительнейшее сходство с индийскими легендами: 
так, послушник Тайрхелл, тремя прыжками посрамивший злого духа и получивший за 
это прозвище Молинг («Мой Прыжок») - под этим прозвищем его и канонизировали - 
удивительно напоминает Вишну, тремя шагами посрамившего царя демонов Бали и 
получившего прозвище Трижды шагнувший. «Приключение Неры», рассказывающее, как 
воин Нера в ночь на Самхайн (у нас этот праздник более известен под 
англосаксонским именем Хэллоуин) носил на плечах снятого со столба 
пленника-мертвеца и узнал от него тайны и пророчества, перекликается с вводным 
рассказом «Двадцати пяти рассказов Веталы», где раджа в ночь новолуния идет за 
телом повешенного у великого кладбища, а дух-ветала, вселившийся в тело 
висельника, говорит с ним и предупреждает о грозящей опасности. Так что 
предания Ирландии, по всей вероятности, уходят корнями в ту же невероятную 
древность, когда предки ирландцев и индийцев были одним народом. Ирландия, 
согласно этим преданиям, искони делилась на пять частей-пятин. На Севере 
находился Уль-стер, на Востоке - Лейнстер, на Юге - Мунстер, на Западе - 
Коннахт. Эти провинции существуют поныне, однако, хотя их, как легко убедиться, 
четыре, они носят именно название «пятин»-coiced поирландски. Выражение «пять 
пятин Ирландии» в значении «вся страна» в ходу до сих пор. Это память о более 
древнем делении острова, когда существовала еще одна область, в середине 
Ирландии - Мид. В центре же Мида в легендах находится столица великих королей 
Ирландии, Тара - именно в честь ее носила свое название усадьба семейства 
ирландцев О'Хара из «Унесенных ветром» Маргарет Митчелл. В центре Тары, 
понятное дело, находился дворец этих великих королей. Дворец состоял из пяти 
частей - четыре соответствовали Ульстеру, Мунстеру, Коннахту и Лейнстеру, а 
серединный носил название «Медового» - там представители всех пятин собирались 
для общих пиров и советов вокруг престола великого короля. Вы еще не забыли, 
читатель, что в центре царской крепости, согласно «Каутилья Артхаша-стре», 
находился «дом почитаемой жидкости»? Чем не «Медовая палата»? Кстати, само 
название напитка «мед» намекает на его «серединность» - межа, между, латинские 
«медиум» - посредник между духами и людьми, «медитация» - соСРЕДоточение и так 
далее. В самом «медовом покое» вдоль стен располагались места представителей 
четырех пятин Ирландии, а сам великии король сидел на возвышении в центре 
квадратного зала.
      Если о соответствии между четырьмя галльскими племенами и центральной