, – и т. п.

Исключительно одаренные индивидуумы не нуждаются в этих подготовках; вместо 
окрашенного круга для них, например, довольно обыкновенного пахотного поля. 
Затем садились перед соответствующим объектом и рассматривали его то с 
открытыми, то с закрытыми глазами до тех пор, пока не начинали видеть его образ 
одинаково ясно при закрытых и открытых глазах. Когда размышляющий овладевал 
таким образом „внутренним рефлексом“, он покидал это место, уходил в свою келью 
и продолжал там свое созерцание.

Место первоначального рефлекса, передававшего объект верно со всеми его 
случайными несовершенствами, занимал затем „последовательный рефлекс“, 
сравниваемый с впечатлением от гладкой раковины или зеркала, лунного диска, 
проступающего сквозь тучи, или белой птицы, которые выделяются на фоне темной 
облачной ночи и однако кажутся бесцветными и бесформенными. В этом состоянии – 
оно считалось доступным лишь для немногих – дух чувствовал себя освобожденным 
от всех стеснений и способным воспарить в высшие сферы самопогружения.

Наконец, еще иначе достигаемая форма созерцания исходила от чисто рассудочного 
постепенного отвлечения от множественности мира явлений, чтобы затем 
превратиться в свободное от мира неподвижное созерцание все более и более 
лишенных всякого конкретного содержания 
абстракций…
Подобно тому, как этот дом Мигараматы лишен слонов и рогатого скота, жеребцов и 
кобыл, лишен серебра и золота, лишен толпы мужей и жен, и не пуст только в 
одном отношении, именно не лишен монахов, так же, Ананда, отвлекается монах от 
представления „человек“ и мыслит исключительно о представлении „лес“… Далее 
видит он, что в его представлениях наступила пустота по отношению к 
представлению „деревня“, и пустота наступила по отношению к представлению 
„человек“; не наступило пустоты только по отношению к представлению „лес“. 
Затем, отвлекается он и от представления „лес“, так что достигает представления 
„земля“ с опущением всего разнообразия земной поверхности. Затем, отсюда 
поднимается дух подобным же образом далее к представлению „пространственная 
бесконечность“, „умственная бесконечность“, „ничто не существует“ и т. д., шаг 
за шагом приближаясь к искуплению. В конце этой лестницы ставится обыкновенно 
состояние „прекращения представления и ощущения“, описываемое как напоминающее 
смерть оцепенение, – очевидно, каталепсической природы. Монаха, который, сидя у 
подножия дерева, восхитился в подобное состояние, видят пастухи и землепашцы; 
они говорят: „Замечательно! Странно! Этот монах умер сидя, сожжем его тело“. 
Они покрывают его соломой, дровами, навозом и зажигают огонь. Но он, когда 
наступает следующее утро, целым и невредимым просыпается от 
самопогружения»[128].

Внешне техника йоги вроде бы не связана с учением Будды. Но если внимательно 
присмотреться к тем состояниям, которые достигаются с ее помощью, то нетрудно 
заметить, что эта техника является просто необходимым звеном учения. 
Действительно, с помощью йоги Будда и его ученики получали возможность, 
во-первых, освобождать свою душу (психику) от всех земных желаний (через прямое 
оттеснение, угнетение соответствующих психических структур или путем 
переосмысления) и, во-вторых, настраивать (программировать) себя на состояния, 
отвечающие тем реальностям, которые вели в Нирвану. Здесь можно даже говорить о 
своеобразной «психотехнической системе». Так, одни ее приемы (концентрация 
представлений и чувствований, замещение визуальных видов внутренними 
визуальными образами, отвлечение от возбуждающих и отвлекающих чувств и мыслей) 
служили выработке особых способностей, позволяющих aктуализовать и даже 
визуализовать внутренние представления и реальности. Другие приемы (например, 
погружение в «нечистоту» или освобождение по порядку от «мешающих» элементов 
душевной жизни) помогали переосмыслить и свернуть (уничтожить в себе) все 
психические потребности и реальности, вызывающие земные желания, включающие 
человека в обычную жизнь. Третьи приемы (вызывание специальных представлений и 
состояний – «просветления», «чистоты», «собранности», пространственной и 
умственной «бесконечности», «несуществования» и др.) позволяли развить и 
укрепить как раз те стороны души и реальности сознания, которые удовлетворяли 
учению Будды. Общая логика психотехнической системы йоги определяла следующую 
стратегию: развитие способностей актуализации внутренних реальностей и 
представлений, свертывание тех реальностей и представлений, которые не отвечали 
учению, развитие и совершенствование других реальностей и представлений, 
отвечающих учению, и, наконец, актуализация и визуализация этих реальностей и 
предст